— Да, государь?
— Нет, ничего, — ответил Имар. — Мне просто послышалось. Возвращайтесь к своим делам.
— Слушаюсь, государь. — Слуга поклонился и вышел.
А Имар закрыл дверь кабинета и укоризненно произнес:
— Больше так не шути, Элвен. Если бы кто-нибудь тебя услышал… Что же тогда я должен был сделать? Убить ни в чем не повинного человека?
Девушка натянуто улыбнулась:
— Я вовсе не шучу. И ты это понимаешь, просто даешь мне возможность отказаться от своих слов. Но я не откажусь. Можешь не бояться, что нас подслушают. Я за этим слежу.
— Следишь? — озадаченно переспросил Имар. — Как?
В ответ Элвен молча протянула руку в направлении стола. Стоявший там серебряный подсвечник медленно поднялся в воздух и, перелетев через полкомнаты, сам лег в ее ладонь.
— Я могла бы придумать какую-нибудь более эффектную демонстрацию моей силы, — сказала она, поднявшись с кресла и поставив светильник на каменную полку, — но не хотела тебя пугать… Однако вижу, все равно напугала. Надеюсь, не до такой степени, чтобы ты позвал стражу…
— Я бы ни за что… никогда… — пробормотал вконец ошарашенный Имар. — О, Дыв милостивый! Значит, ты… ты…
— Да, я колдунья, — невозмутимо подтвердила Элвен.
Вернее, как понял через мгновение король, она лишь изображала невозмутимость, а на самом деле была очень взволнована, о чем свидетельствовала мелкая дрожь ее губ.
— И сегодня ночью я впервые использовала чары для убийства. Не скажу, что это было легко.
Имар вновь бросил настороженный взгляд на дверь. Несмотря на уверения Элвен, он весь холодел от страха, что их разговор могут услышать.
— И давно ты… ну, это… умеешь колдовать?
— Да уже давненько. С восьми лет.
— О, нет… — простонал Имар, подойдя к стулу и тяжело опустившись на него. — Твои родители об этом знают?
— Нет, — покачала головой Элвен, продолжая стоять перед ним. — Я им ничего не сказала.
— Боялась, что отдадут тебя поборникам?
— Ну, отец бы меня точно не предал. А мама… она слишком набожна. С моей стороны было бы жестоко подвергать ее такому испытанию, заставляя делать выбор между любовью к дочери и верностью своим религиозным убеждениям.
— Ты думала так в восемь лет? — недоверчиво спросил Имар.
— Конечно нет. Это слова мастера Шовара.
— Так он знает о тебе?!
Девушка утвердительно кивнула:
— Он колдун. И мой учитель.
При этом известии Имар лишь тихо вздохнул:
— А я еще жалел, что у меня нет на службе колдуна. Теперь, наверное, нужно жалеть, что не нанял мастера Шовара раньше. Если бы пять лет назад он был главным медиком… все бы сложилось иначе.
Элвен наконец села в кресло.