Микал с Филиппом поставив мою тушку вертикально, потащили ее осторожно… Хотел сказать — в донжон, но в этом замке донжона-то и не было. Совсем. Был настоящий дворец. Не Петергоф, конечно, но и не мрачный утилитаризм сурового средневековья. Вот так вот, поменялись времена в центре Франции, хотя с конца Столетней войны прошло меньше полувека. Однако что-то подобное квадратной башне имелось, в четыре этажа пробитых окон и еще в один мансардный этаж рядом со стрельницей под острой крышей. И от этой башни длинной частью буквы «Г» шло крыло поздней постройки в два высоких этажа, каждый в полтора этажа башни, если не выше. И под высокой крышей еще фронтоны треугольные с такими же высокими застекленными окнами, как и внизу. Гляди-ко, богато тут живут и не боятся уже войны.
— Идите за мной, ваши милости, — прощебетала девушка. — О ваших людях и лошадях позаботится Гастон.
Тот, кого завали Гастон, низко поклонился нам.
А девушка, развернувшись, пошла впереди нас, крутя попкой и колыша пышные юбки.
Филипп, аж вздохнул резко носом, со свистом так, чуть меня не уронив. А вот Микал с другой стороны даже виду не подал. Умеет юный ловелас уже справляться с гормонами, несмотря на молодость. Плюсик ему на будущее. Я и сам тут, несмотря на травму, возбудился не на шутку. А вроде как запакована девочка от головы до пят в кучу материи.
Обогнавший нас дон Саншо что-то сказал девчонке вполголоса, и она тут же сменила направление, и через низкую дверь в башне мы попали во влажную атмосферу большой замковой кухни, где тусклые светильники радовали обильными золотыми зайчиками от надраенных до зеркального блеска медных поверхностей поварской утвари.
Меня усадили на грубый трехногий табурет около большого выскобленного стола и Микал, не теряя времени, стал смачивать мои повязки на голове.
На столе появились котелки с горячей водой. Цирюльник сьера Вото, встав напротив меня, демонстративно мыл свои руки с чем-то непонятным, не похожим совсем на мыло, но явно его заменяющим. Встал так, чтобы я это действие видел. Это меня порадовало откровенно. Понимают — не понимают, но сказанное исполняют. Уже хорошо. Есть база на будущее прогрессорство.
Впрочем, на самой кухне — относительно чистой, несильно так, но пованивало помоями и стухшей кровью.
Повара с поварятами раздували большую дровяную печь, щипали и разделывали каких-то пестрых птиц, ставших первыми жертвами куртуазного гостеприимства. Причем, что повара, что поварята, все были мужского полу. Ни одной женщины, кроме той пейзанки лет семнадцати, что нас сюда привела и встала около дверей, не отсвечивая, но любопытствуя. Длинные — ниже щиколоток, серые юбки, утягивающий фигуру черный шерстяной корсет со шнуровкой на небольшой груди, белая рубашка с широкими рукавами в присборку и красный чепец. Истоки цветовой гаммы коллекций кутюрье Валентино.