Громада замка Шантосе вырвалась из-за поворота и нависла над рекой толстой круглой башней под высокой конической крышей, на которой вертелся флюгером позолоченный галльский петушок. Ближе к нам и дальше от берега стояла не менее мощная прямоугольная башня под шатровой крышей. Сразу от реки вглубь берега шел широкий ров, превращающийся у ворот в большой пруд, через который перекинут узкий мост. Судя по толстым цепям, которые тянулись к надвратным башням от середины моста — тот был подъемный. Перед самим мостом на нашем берегу пруда стоял небольшой, но высокий форт-бастида из четырех башен, соединенных короткими стенами. Чтобы прорваться на мост, противнику следовало сначала захватить это предмостное укрепление. Все в замке было выстроено из темно-красного дикого камня. А перед фортом на расстояние не менее версты-полутора расстилался луг с сочной травой, на котором были вырублены даже слабые намеки на кусты. Не говоря уже о деревьях.
Глубже в берег виднелись синие и красные крыши деревеньки.
Несколько пейзан косили на лугу высокую траву — запасали сено.
— Вот хорошее место для причала, — воскликнул шкипер и громко раскомандовался матросами. — Гастон, якорь за борт. Ален, Оливье — лодку спускать. Ришар, второй якорь в лодку. Да пошевеливайтесь же тараканы беременные. Планше, смотреть с носа дно. Не дай Дева Мария корягой борт пробьем.
Матросы застучали по палубе голыми пятками, ороговевшими у них до состояния конских копыт.
Швартовка к неподготовленному берегу — а мы специально встали вдалеке от Шантосе, чтобы не напрягать охрану замка, дело оказалось не быстрое.
Сначала подошли к пологому песчаному пляжу бортом барки, используя инерцию корпуса и течения.
Бросили в воду кормовой якорь со стороны большой воды, затормозив движение.
Второй якорь с кормы лодочка увезла на берег и закрепила там. Просто вбив крепкий дрын в землю через отверстие старого жернова.
Потом повторили ту же операцию с носовым якорем.
И лишь затем матросы стали одновременно подтягивать барку бортом к берегу, выбирая якорные канаты.
Последним подтянули канат с якоря, утопленного в реке. И на трех растяжках барка стала как вкопанная.
Пока готовили сходни, мессир дю Валлон успел облачиться в тот же прикид, в котором он впервые появился перед нами из леса.
— Сир, я схожу, послушаю по округе, что говорят? — вроде бы как даже отпросился у меня на время.
Но мне много говорить и не надо. Я умею читать между строк. Мне было очень жаль расставаться с этим замечательным стариком, но что поделать: вольный ветер не схватить, конский топот не словить. И никого не облагодетельствовать, если при этом ломать ему кайф. Несмотря на все заверения либеральных экономистов о том, что человек работает только ради денег, либеральные же психологи установили, что человек, если у него есть выбор будет делать только то, что ему нравится.