Как я мечтал раньше, еще в мирное время, попасть в это прославленное училище, которое после революции размещалось в Кремле, и его слушатели стояли на посту у кабинета Владимира Ильича Ленина. Не только все курсанты лично видели Ленина, но и Владимир Ильич знал многих из них. Моя мечта тогда не сбылась. Мне пришлось войти в здание училища теперь, на четвертый день Великой Отечественной войны.
В Лефортово я получил назначение на должность заместителя командира 257-го отдельного пулеметного батальона, который предстояло сформировать здесь же. Остальных моих товарищей по Владимирскому КУКСу направили в другие части.
Здесь меня познакомили с капитаном Попковым, офицером военного училища имени Верховного Совета РСФСР, который назначался командиром батальона, и комиссаром Казачком.
Мы с Попковым распределили между собой обязанности. Он взял на себя оформление документов, денежную и продовольственную часть, вооружение, средства связи и транспорт, я — прием людей из военкоматов, назначение командиров и укомплектование рядовым составом батальона.
Вскоре из райвоенкоматов прибыли первые группы командиров запаса. Мне представили заместителя командира батальона по артиллерии капитана Сергея Сергеевича Луковкина, начальника штаба батальона младшего лейтенанта Смирнова. Командиром 1-й роты стал старший лейтенант Гришухин, начальником АХО — лейтенант интендантской службы Григорьян, его заместителем — младший лейтенант Михаил Иосифович Хромой, командиром хозяйственной роты — инженер Брашнин. К сожалению, имен и даже фамилий многих командиров не помню.
Люди прибывали из мобилизационных пунктов и даже прямо с заводов и учреждений.
Кто-то из корреспондентов брал интервью, фотографировал.
После передачи личных вещей семьям и прощания с теми, кто пришел проводить своих отцов, мужей и братьев, батальон с оркестром выступил на Ржевский вокзал.
Вот и определилось мое положение. Еду на фронт, хотя и не через Минск, но еду.
Нас провожало много людей. Рядом с колонной шли отцы, матери, жены, дети и родственники, знакомые бойцов и командиров. Они наказывали скорее возвращаться с победой домой.
Все погружено на платформы и в вагоны, и наш состав медленно отошел от Ржевского вокзала в направлении Великих Лук Калининской области.
Первую ночь я не мог уснуть. Только начинал дремать — вместо стука колес слышалось: «Папа спаси, папа спаси». Я тут же подхватывался, пересаживался к дверям и курил, курил.
На перегонах между Великими Луками, Новосокольниками и Пустошкой эшелон два раза бомбили. Небольшие группы фашистских самолетов налетали при подъезде к Себежу и на самой станции сбрасывали небольшие бомбы, но попаданий в поезд не было. Мы обстреливали самолеты из винтовок. Зенитных средств не было.