- Я не очень люблю расспросы, - немного грубо отрезал я, - я ведь не спрашиваю, почему у хозяина харчевни, руки аристократа.
Лицо его резко побледнело, и он быстро оглянулся по сторонам.
- Вы очень наблюдательны, - тихо сказал он, - очень.
- Поэтому мы просто вскоре расстанемся и забудем, друг друга, - спокойно сказал я, в ответ на его обеспокоенный взгляд, - только я с начала поем.
- Тогда обед за счет заведения, - хмуро ответил он, - и надеюсь, ваши выводы, исчезнут вместе с вами.
Я улыбнулся:
- Знаете, мне вообще глубоко фиолетово и ваши секреты, и все это. Я обвел руками все вокруг:
- Я выйду из игры, и ничего этого не будет. Останется только моя квартира и полупустой холодильник.
Он зло на меня посмотрел, захотел встать из-за стола, но что-то ему не дало спокойно уйти, поэтому он снова сел рядом и грубым тоном начал:
- Ты и все вы такие! Вам все безразлично, вы убиваете кого хотите, когда хотите и вам действительно, не до чего нет дела! Вас не волнует, что это наш мир, мы в нем живем!
Я задумался надо ответом, НПС вел себя, как человек, может быть опять, не стандартные диалоги?
- Если вам не нравится, вы всегда можете сменить род деятельности, - спокойно ответил я, - жить в избушке, в лесу, у озера.
- И забыть, что тут твориться?! - взъярился он уже по-настоящему.
- Поймите, - устало вздохнул я, - вы ничего не сможете сделать, ничего. Выйдет новый патч на игру, и этот мир будет переделан по-новому. Как вы будете с этим бороться? Вы даже игроков убить не можете, только в тюрьму отправить, мне внук рассказывал.
- Это мы и хотим исправить, - закричал взбешенный моими словами хозяин и подпрыгнув на лавке, попытался ударить меня в бок ножом. Нож от меня отскакивал, даже не приближаясь к телу.
- Тут вообще-то стартовая локация, а я третьего уровня, - заметил я, когда мне надоели его потуги, а сам он раскраснелся и из ушей едва-едва не валил пар от напряжения.
- Пропадите вы пропадом! - он отпрыгнул от меня, но споткнулся, и я как в замедленной съемке, стал наблюдать, как он медленно стал падать на пол с подвернутой рукой. Мгновение, тихий удар и вот лужа начала расплываться под ним.
В уши ударил женский крик. Я посмотрел вверх и недоумевал чего это она, показывая на меня пальцем, кричит:
- Убийца! Ты его убил!
- Заткнись дура! - мои слова прозвучали, тихо, но попали в период её набора воздуха в легкие, - не видела, что ли, он сам упал.
Ответом мне был еще больший по уровню децибел звук "воздушной тревоги". На шум поварихи в харчевню вбежали два стражника, те, что дежурили у ворот и недоуменно уставились: на орущую неё, на спокойно сидящего меня и на остывающий труп, лежащий в луже крови.