Департамент полиции дождался второго провокаторского письма Азефа, ответил ему, что все о ростовских и европейских революционерах знает, но, так и быть, готов платить ему пятьдесят рублей в месяц, начиная с июня 1893 года. Колесо колоссальной предательской провокации в империи завертелось.
Азеф продолжал вести нищенскую студенческую жизнь, чтобы не вызвать подозрения у товарищей, и стал писать просьбы в различные благотворительные фонды о материальной помощи, чтобы замотивировать полицейское жалованье. Он часто ездил в недалекую Швейцарию и там нашел себе жену, русскую студентку Бернского университета. У них родилось двое сыновей.
Азеф вступил в заграничную группу социалистов-революционеров, где тут же заявил, что он яростный сторонник террористических методов политической борьбы. Азеф сказал, что хочет стать практиком террора и стал посещать по всей Европе социалистические конгрессы и революционные собрания. Жена полностью поддерживала его революционные убеждения, не зная, конечно, о провокаторстве своего мужа, пытавшегося занять высокое место в революционной иерархии. Это было совсем не просто. Пылкие оппозиционеры, колебавшиеся между рабочими кружками и террором, не все доверяли Азефу, который был способен на все, если это было ему выгодно и не считали его надежным товарищем. Основания для негодования появились после того, как в Карлсруэ написали из Ростова, что в недавних арестах виноват кто-то, находящийся за границей. Дело, правда, закончилось только разговорами, поскольку Азеф с помощью своего полицейского руководителя Рачковского быстро выбивался в революционные лидеры. Он создал очень хорошую библиотеку нелегальной литературы, в которой часто и охотно встречался с русскими студентами, не забывая составлять их словесные портреты. Все чаще и чаще сторонник террора и убежденный социалист-революционер Азеф председательствовал на студенческих собраниях. Его стали называть светлой личность, преданной идеалам революции.
Его полицейское начальство было довольно докладами революционера-провокатора и вскоре увеличило его жалованье вдвое, добавив и денежные премии к Рождеству и Пасхе. Азеф, чтобы лучше изучить специальность электрика, продолжил учебу в Дармштадте, где и получил диплом инженера-электрика. Его пригласили на работу в фирму Шуккерта в Нюрнберге, но в империи разгоралась революция, и Департамент отозвал талантливого провокатора-интеллигента на родину, пообещав работу и прибавку к полицейскому жалованью. Заграничные революционеры-эмигранты дали ему рекомендательные письма к Александру Аргунову, создававшему в Москве свой «Северный союз социалистов-революционеров», а Рачковский тепло написал об Азефе Зубатову, рекомендуя ему талантливого и перспективного секретного сотрудника. Осенью 1899 года Азефы выехали в Москву. Впереди у Евно Азефа были три не пересекавшиеся между собой провокаторская, революционная и семейная жизни.