— Это как?
— Попросил выйти к гаражу. За мной велась слежка. На него готовилось покушение, и я приехал предупредить.
— Это потому-то он ружье прихватил?
— Вероятно. Но теперь тебя зачислят в сообщники. Многие уже знают о готовившемся покушении.
Дед заметался.
— Чур тебя! Не приведи Господь! Уж я-то знаю, что такое тюрьма, столько лет надзирал за «полосатыми».
— Тихо. Не части, Якимыч. Тут думать надо. Кроме тебя-то в доме никого нет. С тебя и весь спрос. Бери его за ноги, а я за руки — и к лифту. Его надо в кабинет отнести.
Взяли и потащили.
— Но вскрытие покажет, что я тут ни при чем, — пыхтя, едва выговорил сторож.
— Катька кого хочешь посадит.
— Катя? Дочка?
Тело занесли в лифт. Денис нажал на кнопку третьего этажа.
— Ты помалкивай, Якимыч. Нам обдурить ее надо. Она решила завладеть хозяйством, значит, завладеет. Я на такси приехал и в чужой одежде. В моей машине и во всей одежде чипы и микрофончики стоят. Так что потом разговаривай со мной осторожно. Нас будут слушать, а я буду делать вид, будто следствие веду. Сам. Понял?
— Кумекаю. А сейчас-то что делать будем?
— Ничего. Ты хозяина сегодня вечером не видел. И никого не видел. Случился с мужиком удар, и он неудачно упал. Вот тогда к тебе уже никто не прицепится. Все знают, что наверх ты никогда не поднимаешься и что там происходит, не знаешь. Понял? Стой на своем, и точка. Главное, все валить на случай. Я не хочу, чтобы кто-то из своих пострадал. Тимофею уже никто не поможет.
— В доме Зинка ночует, она вчера Катю привезла. Позже Машка заехала, и они вместе укатили. Зинке Катя велела ждать здесь и потом за ней заехать.
— Зинка нам не помеха.
— Если только она не спит в постели хозяина.
— Думаешь? Ладно. Обратного пути у нас все равно нет. Вперед!
То, что произошло дальше, не поддается человеческому пониманию. Павел Потоцкий подтащил Горбача к камину, положил его голову на решетку и надавил коленом. Каминная решетка состояла из острых, как ножи, прутьев и была достаточно высокой. В лицо впились два острия, один из них проткнул череп насквозь.
Денис поднялся на ноги.
— Вот здесь, на этом месте, где я стою, Тимофея хватил удар. Он упал головой на решетку. На этом все, Якимыч. Виноватых нет. Несчастный случай. Горбача Бог наказал за его прегрешения. А теперь иди вниз, садись на свое место и хорошенько подумай. Только что я тебя от тюрьмы спас. Помни, меня ты сегодня не видел. Я ухожу. И хватит трястись. Нам еще жить и жить. Не вздумай заговаривать со мной на это тему. И на мои странности не обращай внимания. Я весь увешан микрофонами. Теперь тихо уходим.