Я вскочила со своего уже совершенно неприлично расскрипевшегося стула, подлетела к окну, раздернула обратно занавески и, задрав голову вверх, закричала в форточку:
– Все! Все смотрите! Нам нечего скрывать! У нас все целомудренно! Я не женщина! Не женщина! Я пустое место!
Я как раз собиралась выкрикнуть парочку едких ругательств в адрес всех мужчин, но почувствовала на плечах руки Мая. Он держал крепко, но позволил мне развернуться, и я крикнула уже не в форточку, а прямо в его лицо:
– Мне не нужна ваша жалость! Мне не нужно ваше лживое участие! Мне не надо…
На этом я вынуждена была прерваться, поскольку Май закрыл мне рот своими губами. И я сразу сникла. Конечно, можно было бы начать сопротивляться, но это было бы притворством чистой воды. Разве не его поцелуев я хотела? Не этого ли добивалась своими слезами и криками? Надо брать то, что он мне решил-таки подарить! Пока не передумал!
И я ответила на его поцелуй так истово, как никогда не позволяла себе со Стасом. Нет, неправильно… Я просто не знала, что так могу себе позволить… Опять не то! Я вообще не знала, что могу так… Конечно, Май меня просто пожалел, но я отозвалась на его участие всем своим женским естеством. Мой трепет, мое страстное желание не могли не передаться ему. И мы в четыре руки принялись стаскивать друг с друга одежды. И зачем же мы так оделись? До чего же плохо поддавалась ему моя туника! Пояс застрял в кулиске и никак не позволял ее снять. Когда я уже была готова разодрать в клочья тонкий батист, пояс вдруг ослабел, и Май двумя быстрыми движениями снял с меня эту одежку через голову. Потом пришлось повозиться с тугим ремнем на его джинсах. Наши руки без конца сталкивались: сначала на пряжке, потом на молнии джинсов. Мы мешали друг другу, а чем больше мешали, тем более росло нетерпение, и потому, когда мне наконец удалось прижаться к его обнаженному телу, я чуть не расплакалась от облегчения. Да, вот так… От облегчения: мне уже не надо было желать чужого мужчину и страдать от унижения. Этот мужчина был сейчас в полной моей власти. Я это понимала, я это чувствовала. В нашей телесной схватке меня не подавляли, мне позволяли главенствовать, быть ведущей. У меня перехватывало дыхание от новизны ощущений. Я была так наэлектризована, взбудоражена и переполнена, что в самый острый, пиковый момент из моей груди вырвались настоящие рыдания.
– Что?! Что-то не так? – испугался Май.
– Все так… так… – сквозь всхлипы ответила я. – Медовый рай…
– Медовый рай? – с удивлением повторил он.
– Солнце… там на реке… Его лучи окрасили все вокруг в цвет меда: и траву, и листья, и цветы… И река была, как мед… Я плыла в меду… А сейчас еще и сладко… Ты – медовый мужчина…