— Знаю, что говорю! — оборвал его Боровецкий и обернулся к Матеушу.
А тот, черный от копоти, плача целовал ему руки и что-то бессвязно бормотал.
Из его слов Кароль только понял, что кто-то умер.
— Говори по-человечески, кто умер? — нетерпеливо вскричал он.
— Старый барин! Прибегаем, а он мертвый лежит, а рядом барышня — на полу!
— Не ври, дурак, не то трахну дверью по башке! — подскакивая к слуге, заорал Кароль.
— Пан Адам скончался от разрыва сердца, вызванного внезапным испугом. Я был там… Ступайте скорей домой, панна Анка чуть жива! — сказал Высоцкий.
Боровецкого, который был привязан к отцу, известие это ошеломило, и он, словно не веря доктору, опрометью кинулся к дому.
В дверях он столкнулся с Анкой, — ее переносили на руках к Травинским.
— Кароль! Кароль! — схватив его руку, прошептала она, и из глаз хлынули слезы и заструились по осунувшемуся лицу.
— Успокойся! Не плачь!.. Я отстрою фабрику… Все будет хорошо…
— Отец… Отец… — Рыдания мешали ей говорить.
— Я зайду к вам после обеда, — торопливо сказал он, и по его знаку рабочие подняли ее и понесли.
При упоминании об отце сердце сжалось от боли, и Кароль поспешил в комнату, где лежал покойник. Долго смотрел он на всегда доброе, благообразное лицо отца, до такой степени искаженное предсмертным криком и какой-то неведомой мукой, что он вздрогнул.
В его жизни не было горше минут, чем те, которые он провел у тела отца.
Он сидел, задумавшись, и пред его мысленным взором проходила прожитая жизнь; он исповедовался себе, заглядывая в сокровенные тайники души. Это принесло успокоение, но печаль, овладевшая им, отныне никогда больше не покидала его.
Он прилег и спал очень долго, а когда проснулся, почувствовал прилив сил и решимость сразиться с судьбой. Однако с первых же шагов натолкнулся на препятствие.
Пришел Мориц и, заверив его в дружеских чувствах, сказал, что изымает свой вклад и капитал и уже заявил об этом в страховое общество.
— Ловко ты все подстроил, ничего не скажешь! Но неужели ты думаешь: тебе удастся погубить меня?
— Ты расстроен и не отдаешь себе отчета в своих словах, не понимаешь, как оскорбительны для меня твои подозрения. Я забираю деньги, чтобы пустить их в оборот. Ты прекрасно обойдешься и без меня, а мне надо устраивать свою жизнь, к тому же тесть предлагает вступить с ним в дело, для чего срочно нужен наличный капитал.
И он стал посвящать Кароля в свои планы и объяснять, почему не может оставаться его компаньоном, а кончил тем, что полез обниматься.
— Кароль, не смотри на меня так. Я люблю тебя, как брата, и у меня прямо сердце разрывается, как подумаю о твоих убытках. Мне так жалко тебя, так хочется помочь, что я готов, хотя мне это ни к чему, откупить у тебя участок и то, что уцелело от фабрики. Ты ведь знаешь меня: ради друга я ничего не пожалею. Заплачу наличными, причем сейчас же, и дам взаймы, по крайней мере, у тебя будут средства для начала.