Вильстер был убежден, что этим фрегатам никогда не добраться до Индийского океана, и он написал донесение царю, в котором сообщил, что потребуются другие, более надежные корабли.
Петр не стал серчать, хотя, казалось бы, должен был разгневаться. Он приказал не жалеть ничего – только поскорее отправиться в плавание.
Выбрали фрегат «Принц Евгений», а с ним и еще один корабль. И тут кто-то сообразил, что для плавания в тропических водах днища кораблей следует обшивать шерстью, чтобы не приставали ракушки. А шерсти в Ревеле не оказалось.
Всю вторую половину января перегружали припасы на новые фрегаты и искали повсюду подходящую шерсть.
И тут Петра посетил один известный ему человек. Страшно обиженный на выгнавшее его шведское правительство генерал Ульрих. Он поведал Петру о действительной обстановке в шведской экспедиции, которой он командовал.
Тогда только Петр узнал о бесплодном стоянии у Кадиса, о том, что мадагаскарский посол так и не добрался до Испании, и о том, что пиратской вольницы на Мадагаскаре, скорее всего, уже не существует. По крайней мере, рассчитывать на создание своей базы в Индийском океане не следует.
Поэтому, хоть и успели обшить шерстью днища новых фрегатов, в море корабли не вышли.
И прошло почти сто лет, прежде чем русские корабли появились в Индийском океане. Но из той экспедиции под командованием Федора Крузенштерна никто тайны не делал.
ОПАСНЫЙ СВИДЕТЕЛЬ. СТАРЕЦ ФЕДОС
Никто точно не скажет, кому же хотел оставить свое царство самодержец российский Петр Первый. Сначала никто не принял болезнь императора всерьез. Простуда, горячка, потом вроде бы послабление болезни. Вдруг императору стало очень плохо, и его близкие всполошились. Особенно те, кто боялся, что после смерти Петра их собственная карьера рухнет.
А ситуация была сложной. Умирать Петру было никак нельзя.
Его отношения с женой Екатериной в последнее время испортились, и, видно, их уже не исправить. Но у Екатерины при дворе сильные друзья, и главный из них – второй человек в империи светлейший князь Меншиков. Ждут своего часа родственники первой жены царя – Лопухиной. Сына Алексея Петр казнил, заподозрив в измене, но остался Петя, внучонок, семя лопухинское. Внука Петр не любил. Живы были и племянницы – дочки слабоумного Ивана, брата и соправителя Петра. И никому из них Петр не хотел оставлять свое царство, свое хозяйство, свою Россию.
Но если это так, зачем за год до смерти Петр короновал Екатерину? До этого его вторая жена не считалась императрицей. Отныне она превратилась в императрицу, хотя и осталась в душе «портомойкой», простоватой толстухой, потерявшей былую красоту.