«Оставайся спокойной и хладнокровной. Только не выдай себя».
— С удовольствием, — прошептала я.
Рэндалл улыбнулся. И дальше я уже помню только, как мы вместе проскользнули к двери и как сильная рука Рэндалла обвила мою спину. Я через плечо махнула Би, и она тайком показала мне на пальцах знак «V» — виктория!
* * *
— Ты все время молчишь, Клэр. Зато я слишком много болтаю о своей работе, — извинился Рэндалл, снова наполняя мой бокал.
Немного странное ощущение — я на свидании с объектом своей самой пылкой влюбленности прошедшего десятилетия. Это можно сопоставить только с ужином с какой-нибудь «мегазвездой», когда вам нужно каким-то непонятным образом преодолеть смятение, возникшее от близости к лицу, которое вы видели разве только на афишах, рекламных щитах, экранах кинотеатров или в Интернете, наконец! Настоящая, воистину голливудская сказка. Лицо Рэндалла так много лет являлось мне в моих мечтаниях и снах, потом на некоторое время уходило на второй план, уступая место незначительной влюбленности, но никогда полностью не исчезало со сцены. Поэтому, естественно, я была ошеломлена нахлынувшим потоком чувств, сидя напротив него в мерцании свечей за маленьким столиком в «Иль Кантинори». Популярное место для свиданий, которое Гарри определял как «Иль не могу себе позволить?»
— Все в порядке, — ответила я, — просто я удивлена, как тебе удалось достичь так многого за столь короткое время.
Это было правдой, даже если звучало грубоватой лестью, поскольку для своего возраста Рэндалл имел внушительный послужной список. Параллельно с получением МБА в Гарварде он стал самым молодым исполнительным директором за всю историю инвестиционного банка «Голдмэн Сашс», явно уж не замеченном в пристрастии к использованию неконкурентоспособных лодырей. И это ему удалось в один из самых неблагоприятных экономических периодов.
— Что ж, я люблю принимать вызов, — смиренно уступил Рэндалл. Его мобильник проснулся, и он взглянул на экранчик. — Извини, Клэр, это опять Грэг. Я должен ответить.
С тех пор как мы покинули галерею, Грэг звонил уже три раза. Я посмотрела на часы. Без четверти одиннадцать.
Рэндалл вообще когда-либо отрывался от работы? Бедняга! Хотя Би крепко доставалось от меня за ее болтовню по сотовому, когда мы бывали вместе, но сейчас я терпеливо ждала, пока Рэндалл давал своему напарнику кучу непонятных мне указаний.
На самом деле в нем меня потрясла преданность работе, особенно если принять во внимание, что он мог кататься как сыр в масле, не ударяя палец о палец. Я знала от мамы, что Коксы жили на широкую ногу и что Рэндалл мог выбрать менее трудную стезю, чтобы сделать карьеру, например, стать коллекционером древних компасов или свободным художником, если бы у него имелась к тому склонность. То, что он вместо этого выбрал иной путь, говорило о многих положительных чертах характера этого малого.