— Я понимаю, что ты должен говорить со мной таким образом, — сказала она после долгой паузы. Она гордилась тем, что ее голос не дрогнул. — Твое поведение обоснованно. Ведь ты небожитель и не имеешь права разговаривать со мной на равных. Если ты спустишься до моего уровня, твое поведение станут осуждать, ибо ты нарушишь кодекс приличия рода Ди Марко. Гораздо проще управлять ситуацией и манипулировать мной, заставляя делать то, что нужно именно тебе.
— Неужели ты говоришь серьезно? — спросил он и даже усмехнулся. — Ты ничем не хочешь в меня швырнуть? Не собираешься обвинить меня еще в чем-нибудь?
— Ты всегда вел себя как многострадальной взрослый, а я — как истеричный ребенок, — продолжала она, словно его не слыша. — Такое поведение сыграло с нами злую шутку. — Бетани широко развела руки, будто желая показать размеры того, что она и Лео потеряли. — Но я стала другой, Лео. Я не собираюсь биться в истерике, чтобы доставить тебе удовольствие.
— Я всегда хотел только одного: чтобы ты вела себя подобающим образом, — бросил он в ответ довольно резким тоном. Лео стиснул зубы, его карие глаза сверкали, когда он поднялся. Они смотрели друг на друга через стол, находясь слишком близко друг от друга физически, но в душевном плане они по-прежнему были слишком далеки. — Но мне кажется, что я только и делал, что заменял тебе родителя.
На Бетани нахлынуло огорчение при воспоминании о покойном отце. А еще ей стало не по себе от осознания того, что она почти ничего не знала о Лео, когда выходила за него замуж.
По неосторожности она провоцировала Лео на действия, которые были ей неприятны. Их отношения превратились в нескончаемый водоворот катастрофических событий, которые поглощали их силы и избавиться от которых, казалось, было невозможно.
— А как насчет твоего поведения? — выдала она, сдерживая эмоции. Ей казалось, что она никогда не осмелится задать ему подобный вопрос. — Ты не был мне мужем и любовником. Ты всегда был мне отцом. Разве не удивительно, что я вела себя как ребенок? — Она изумленно и осуждающе покачала головой. — И ты еще хотел, чтобы я родила ребенка.
— У меня должен быть наследник, — отрезал он, выражение его лица стало каменным. — Я никогда этого не скрывал. Тебе хорошо известно, что это моя первейшая обязанность в качестве князя Ди Марко.
— Я предлагаю никогда об этом не забывать, — парировала она слегка дрожащим голосом, у нее сжалось сердце. — Давай не будем забывать ни на мгновение о том, что прежде всего ты наследник титула, потом ты исполнитель долга и только потом — обыкновенный человек!