– Что-то сбывается, большее – нет, – негромко процитировал виконт. – Ужель без сомнений лишь те, кто мертвы?
– Что? – непонимающе вскинула голову жена.
– Строки из стихотворения, написанного Джорджем Теннисоном. – Себастьян протянул листочек. – Они тебе о чем-нибудь говорят?
Геро пробежала глазами коротенькую строфу.
– Нет. Но Джордж часто записывал похожие бессвязные отрывки. Сомневаюсь, что это имеет какое-то значение.
– Я слышал, отец мальчиков долгое время болеет. Не знаешь, чем?
– Нет. Хотя мне мало что известно о семье Габриель. Родители у нее умерли еще до нашего с ней знакомства. Ее брат довольно приятный человек, хотя, как и все адвокаты, чрезмерно поглощен своей юридической практикой. У него в Кенте есть небольшое имение, он сейчас там и находится. Насколько мне всегда казалось, Габриель с братом неплохо обеспечены, но не более того. И все же, по-моему, у кого-то из их родни имеются солидные средства. Недавно обретенные.
– Господи Боже, – протянул виконт. – Не состоит ли мисс Теннисон в родстве с Чарльзом Теннисоном-д'Эйнкортом?
– Кажется, это ее двоюродный брат. Ты его знаешь?
– Учились вместе в Итоне, но он на несколько лет младше.
Тон мужа выдал больше, чем тот намеревался сказать. Геро усмехнулась:
– И ты считаешь упомянутого джентльмена напыщенным, льстивым о… – леди Девлин запнулась и бросила покаянный взгляд на каменные лица ожидавших слуг.
– Очень скучным? – услужливо предположил Себастьян.
– И это тоже.
На какой-то неожиданно интимный момент их взгляды встретились, и супруги обменялись заговорщицкими улыбками. Затем Девлин ощутил, как улыбка начинает тускнеть.
В течение последнего года с небольшим д'Эйнкорт являлся членом парламента от Линкольншира. Этот яростно консервативный тори быстро сумел снискать расположение той части парламентариев, которую направлял отец Геро, лорд Джарвис.
– Почему меня не покидает смутное чувство, будто ты о чем-то умалчиваешь? – обронил Себастьян.
Геро приняла предложенную мужем руку и ступила на подножку ожидавшей кареты.
– Разве я могла бы так поступить?
– Да.
Гортанно хмыкнув, Геро изящно расправила вокруг себя юбки серо-синего прогулочного платья.
– Распорядись, пожалуйста, чтобы кучер отвез меня домой.
– Ты едешь домой?
– А ты?
Мягко улыбнувшись, виконт закрыл дверцу экипажа и кивнул кучеру. Он немного постоял, провожая взглядом карету жены, поворачивавшую на Тоттенхем-Корт. А затем отправился на поиски напыщенного льстивого зануды, который величал себя Теннисоном-д'Эйнкортом.