Тот кивнул и тяжело сглотнул, будто лишившись на миг дара речи.
– Спасибо, но я не могу рассиживаться. Спешу в Энфилд нанимать людей, чтобы продолжить поиски мальчиков в лесу и окрестностях. От одного из магистратов на Боу-стрит я узнал о предложенной вами посильной помощи в расследовании, вот и заехал с благодарностью и… И, должен признаться, с надеждой, что вы обнаружили какой-нибудь – какой угодно – факт, который может пролить свет на случившееся. – Теннисон вперился в Себастьяна взглядом, полным такого отчаяния, что больно было смотреть.
Виконт направился к графину и налил в два бокала бренди.
– Садитесь, – приказал он тем же тоном, каким некогда командовал солдатам идти в бой. – Скоро стемнеет. Послушайтесь моего совета: поезжайте домой, отдохните и подумайте, куда и как с наибольшей для дела пользой направить свои усилия завтра утром.
Теннисон опустился в кресло у пустого камина и дрожащею рукой отер лицо.
– Наверное, вы правы. Просто… – он замолчал и резко выдохнул, – чертовски гадкое чувство – прошу прощения, леди Девлин, – когда не делаешь хоть что-то. Я виню себя. Мне следовало настоять, чтобы сестра и мальчики отправились со мной в Кент.
– Насколько я знаю Габриель, – отозвалась Геро, усаживаясь напротив визитера, – не уверена, что вы добились бы своего, попытавшись настаивать.
На лице брата убитой мелькнуло слабое подобие улыбки.
– Пожалуй, это так. Даже наш отец не мог принудить сестру сделать то, чего ей не хотелось. Она всегда была гораздо неуступчивее меня, несмотря на то, что младше на четыре года.
– Вас в семье только двое? – поинтересовался Себастьян.
Теннисон кивнул:
– Несколько наших младших братьев умерли, когда мы были еще детьми. Габриель любила малышей и тяжело переживала их смерти. Я часто думал, не по этой ли причине она так хотела, чтобы Джордж и Альфред приехали на лето.
Виконт протянул гостю бренди.
– Как считаете, у вас с сестрой были доверительные отношения?
– Я бы сказал, да.
– Звучит не совсем уверенно.
Собеседник опустил взгляд на бокал в своей руке.
– Габриель всегда была скрытной. В последнее время у меня возникло ощущение, что наши жизненные пути расходятся. Хотя, полагаю, это неизбежное явление.
Себастьян встал у камина, опираясь рукой на мраморную полку.
– Не знаете, у нее были сердечные привязанности?
– У Габриель? Нет, – мотнул головой Теннисон, – брак никогда ее не привлекал. Припоминаю, как-то я, учившийся тогда в Кембридже и невероятно важничавший, предупредил сестру, что если она не перестанет с головой зарываться в книги, ни один мужчина не захочет на ней жениться. Габриель рассмеялась и ответила, что это вполне ее устроит – муж будет только помехой науке.