Она внимательно смотрела на меня, терпеливо ожидая продолжения. А ведь больше трех лет прошло, как мы разошлись. Из-за денег в основном, вернее, по причине их отсутствия. Ей надоел бедный археолог, ее родители подлили масла в огонь, и она решила не испытывать больше судьбу. До истории с Лешей Есиковым тогда еще не дошло.
— Мм… — помялся я. — Почему бы нам не возобновить отношения? Помнится, раньше ты говорила, что я слишком много думаю. Уверяю тебя, сейчас я поглупел.
Марина опустила глаза и вертела в пальцах стакан с соком, внимательно меня слушая.
— Ну и потом, я встал на ноги. У меня своя квартира, которую я купил себе сам, да и денег хватает.
«Что я несу? — ужаснулся я. — Почему вы не уделяете внимания такому солидному мужчине, погибающему без женской ласки, как я? О, донна Роза, я старый солдат и не знаю слов любви!»
— Дело не в квартире, — тихо сказала Марина и достала новую сигарету.
«С понтами надо заканчивать, — решил я. — Какая может быть квартира, если сам поселил в ней зоновского кента, амнистированного за войну в Чечне? Да и денег пока никаких особенных нет. Впрочем, завтра будет или грудь в крестах, или голова в кустах».
— Я подумаю, — сказала Марина. — Какой у тебя теперь телефон?
Хороший признак.
— Записывай, — сказал я.
Марина достала блокнотик, памятный мне еще по нашей первой встрече. Как давно это было? Очень давно. Блокнотик порядком поистрепался, но продолжал верой и правдой служить хозяйке. Телефонов в нем было несчетное количество.
Расплатившись с официантом, я отвез Марину домой, съездил на заправку, навестил маму, оставив ей триста баков, и отправился к себе. На хазу. Бандитское гнездо переживало пик своего расцвета.
— Как у нас дела? — спросил я, открывая дверь.
На кухне я застал Славу в состоянии легкого опьянения. Для этого ему потребовались все остатки спиртного. Поскольку деньги были у меня, нажирался он в одиночку, рассчитывая, что я еще что-нибудь прикуплю.
— Все в порядке? — поинтересовался я.
— Ажур, — ответил Слава, — тачку загнал во двор на Приморском. Двор тихий, не спалимся. Если менты и просекут — пасти не станут, решат, что пацаны взяли покататься. Ты водки не купил?
— Нет, — сказал я.
— Знаешь, кого я сегодня встретил? — спросил Слава.
— Где? — поинтересовался я, доставая из шкафа ножницы. Разложил на столе колготки и аккуратно отстриг чулки. Надо было сделать парочку масок.
— В больнице.
— В больнице? Ну и кого? — вспомнил я женщину в коридоре.
— Знакомую свою, еще по Афгану. Она в госпитале медсестрой была, я там как-то валялся. Знаешь, какой роман был… — Слава мечтательно затянулся сигаретой. — Эх! А потом у нее контракт закончился, и в восемьдесят седьмом уехала Ксюша в Харьков. Писала мне. — Слава притушил в пепельнице бычок и погрустнел. — А потом параша прошла, что ее убили, уже в Союзе… Я сегодня так и не понял: она не она? Ты, Илья, как думаешь?