А ее отец был редкостным болваном.
— Сенна, не надо из-за этого переживать, — тихо сказал Финниан.
Пожав плечами, она пробормотала:
— Может, и не надо…
— Милая, поверьте, мужчины дураки. Вы всегда должны помнить об этом.
Сенна несколько мгновений молчала, а потом, к его удивлению, рассмеялась. Причем это был искренний смех, совершенно естественный.
— Честно говоря, ирландец, я так и думала. Но приятно получить подтверждение от одного из вашего племени.
Финниан улыбнулся:
— Я очень рад, что вы оценили мою откровенность, Сенна.
— Пожалуй, я могу потратить несколько дней, — сказала она таким тоном, как будто делала ему одолжение. — Но я не могу бродить с вами слишком долго по этим холмам. Моя репутация… вы понимаете?..
— До следующего полнолуния я посажу вас на корабль. Дольше моя репутация, Сенна, не сможет выдержать такой нагрузки. Чтобы меня видели с английской поставщицей шерсти?.. — Финниан закатил глаза и содрогнулся.
Сенна рассмеялась, а он задержал взгляд на ее грязных руках, на волосах, давно выбившихся из косы, а также на ясных умных глазах. У этой женщины было больше ума, больше храбрости, больше изобретательности, чем у многих воинов, которых он знал, однако у нее, очевидно, не было никого, кто разыскивал бы ее, беспокоился бы за нее. Зато был негодяй, удерживавший ее в замке, и этот человек, наверное, уже искал ее.
И теперь он, Финниан, должен был отправить ее на корабле обратно в Англию? Но зачем? Наверное, отцовский дом был не самым подходящим для нее местом. Во всяком случае — после этого побега. Не годилось и странствие по холмам Ольстера. Тогда путешествие? Куда? На какие деньги?
Без средств, без семейного окружения и без родственников она оказалась бы даже в худшем положении, чем если бы осталась у Рэрдова. Выходит, для нее нигде не было места…
«Но нельзя же отдавать ее тому мерзкому ублюдку, который издевался над ней в своем замке», — подумал Финниан.
— А теперь рассказывайте, милая… — Он с улыбкой потянулся к кожаным лямкам своего мешка. — Скажите, что вы положили сюда? Почему мешок такой тяжелый? — Он старался развлечь ее каким угодно способом — только бы она продолжала улыбаться. Только бы забыла о том, как жутко с ней обращались в замке.
Сенна легкими шагами прошла по траве и остановилась прямо перед ним. Финниан окинул взглядом ее изящную фигурку и, снова улыбнувшись, спросил:
— Может, камни? Или все свои женские побрякушки?
Она приподняла бровь и, презрительно фыркнув, ответила:
— Я не придаю большого значения безделушкам.
— Никто не придает им большого значения. Они просто существуют.