Но даже если барон разгадал его план, у него, Финниана, все равно не оставалось выбора — его ждал Ред с бесценным руководством по приготовлению красок.
— Говоришь, шумно? — переспросил он. И, не ожидая ответа, повернулся, чтобы получше рассмотреть стражников на городских стенах. Снова взглянув на Сенну, он пробормотал: — Но ведь ты часто разъезжаешь по городам. Твои торговые дела этого требуют, разве нет?
— Я стараюсь избегать городов, — ответила Сенна, глядя по сторонам. — Как я уже сказала, они очень… шумные. — Она задрала голову, чтобы посмотреть на Финниана, и тут же прищурилась от потоков солнечного света, осветивших ее лицо.
— Не поднимай голову, — сказал он вполголоса.
Тут к ним приблизилась еще одна группа гостей ярмарки, и у ворот снова образовалась толкучка. «Отлично! — подумал Финниан. — Чем больше беспорядка, тем лучше».
Вновь прибывшие оказались бродячими комедиантами в ярких одеждах, и на плечах у одного из них сидела обезьяна.
Уставившись на нее широко раскрытыми глазами, Сенна пробормотала:
— Это… обезьянка? — Она старалась говорить тихо, но один из актеров, стоявших рядом, все же услышал ее.
— Конечно, госпожа, — ответил он, засмеявшись.
Финниан же мысленно застонал. Маскарад Сенны мог оставаться действенным только в том случае, если мужчина находился на некотором расстоянии от нее. А если мужчина был близко, то все равно понял бы, что перед ним красивая женщина, которой стоит уделить внимание.
— Приходите сегодня вечером на наше представление, на рыночную площадь, — улыбаясь, сказал актер. Финниан решил, что Сенна больше интересовала его как зритель, а не как женщина, и потому немного успокоился. — Вы увидите, госпожа, прекрасное представление, — продолжал актер и, внезапно подмигнув, добавил: — Нам всегда нужны симпатичные зрительницы, дорогая, поэтому платить вам не придется. Так придете?
«Значит, она все же интересует его как женщина», — подумал Финниан, помрачнев.
Сенна же, растянув губы в улыбке, отрицательно покачала головой и снова повернулась к своему спутнику.
— Я никогда раньше не видела обезьян, — прошептала она с улыбкой.
Финниан тоже улыбнулся; он с трудом удержался от желания поцеловать кончик ее весьма грязного носа. И действительно, не мог же он прилюдно целовать своего оруженосца…
Тем временем они подошли еще ближе к воротам, где стоял привратник с вооруженной стражей; он выборочно проверял мешки и тележки людей, входящих в город на ярмарку. Тут кто-то сзади подтолкнул их, и они оказались прямо перед привратником.
Финниан тотчас насторожился, приготовившись к борьбе или к бегству. Но досмотрщик тут же махнул рукой и, почти не глядя на него, проворчал: