Он повернулись к следующему человеку, потом к следующему. Десять, пятнадцать, двадцать человек, и Гэнси был вышитым на гобелене молодым человеком, желанным для молодежи всей Америки, образованным королевским сыном мистера Ричарда Гэнси II. Комната его обожала.
Адам задавался вопросом, была ли среди этого стада богатых животных хотя бы одна настоящая улыбка.
— Дик, наконец-то, у тебя есть ключи от Фиата? — к ним ближе подошла Хелен, глаза в глаза с Гэнси, одетая в пару черных туфель-лодочек, которые были заметны на каждой женщине в этой комнате, но были необоснованно сексуальны на ней. Адам подумал, что она была из того типа женщин, которых всегда старался заполучить Деклан, не понимая, что Хелен не была доступной. Вы могли бы любить глянцевую рациональную красоту нового сверхскоростного пассажирского поезда, но только дурак мог бы вообразить, что он полюбил бы вас в ответ.
— С чего бы они у меня были? — спросил Гэнси.
— О, я не знаю. Все машины припаркованы, за исключением этой. Эти идиотские лакеи. — Она откинула назад голову и посмотрела на расписанное дерево потолка; Адаму казалось, что запутанные ветви перемещались. — Мама хочет, чтобы я сгоняла за выпивкой. Если ты поедешь со мной, я смогу использовать полосу для машины с большим количеством посадочных мест и не провести остаток своей жизни, доставая вино. — Она заметила Адама. — О, Перриш. Ты неплохо отмылся.
Она не имела в виду ничего, вообще ничего, но Адам ощутил, как ледяные иголки прокалывают его сердце.
— Хелен, — произнес Гэнси, — заткнись.
— Это комплимент, — ответила Хелен. Официант заменил их пустые стаканы на полные.
«Помни, зачем ты здесь. Войди, забери, что нужно, выйди. Ты не один из них».
Адам сказал ровно, сглаживая свой акцент:
— Все в порядке.
— Я имела в виду, что вы двое всегда в своей школьной форме, — продолжала Хелен, — Не то чтобы…
— Заткнись, Хелен, — повторил Гэнси.
— Не вымещай на мне свой ПМС, — ответила Хелен, — только потому, что желаешь быть со своей любимой Генриеттой.
И тут мимолетно выражение лица Гэнси изменилось; она попала в яблочко. Его убивало быть здесь.
— Опять же, почему ты не привез второго? — поинтересовалась Хелен. Но прежде чем Гэнси смог бы ответить, кто-то еще попался ей на глаза, и она позволила себе смыться так же стремительно, как и возникла.
— Какая ужасная мысль, — внезапно произнес Гэнси. — Ронан посреди этой толпы.
На какое-то мгновение Адам смог это представить: парчовые шторы в затухающем пламени, декорированный камерный ансамбль, кричащий из-под клавесина, и Ронан, стоящий посреди этого всего со словами: «Сраный Вашингтон».