Они обнаружили подругу Деклана, Эшли, ожидающую на тротуаре прямо снаружи главного входа. Она была одета в то, что только что было на обложке журналов «People» или «Cosmopolitan», а ее волосы окрашены во все оттенки светлого. У нее в каждой мочке ушей висели по три маленьких золотых сережки. Казалось, она не обращала внимания на измены Деклана, и Ронан ее ненавидел. Если по справедливости, то она тоже ненавидела Ронана.
Ронан выдал ей улыбку.
— Боишься, что загоришься, если войдешь?
— Я отказываюсь участвовать в церемонии, которая не допускает равных духовных привилегий женщинам, — сказала она. Она не встречалась глазами с Ронаном, пока это говорила, хотя она вовсе не смотрела и на Ноа, а тот странно хихикал.
— Вы оба покупаете свои убеждения по одному каталогу? — спросил Ронан.
— Ронан… — начал Деклан.
Ронан подбросил в воздух ключи от машины.
— Я просто уже уходил. — Он позволил Мэттью исполнить братское рукопожатие, которое они придумали четыре года назад, а затем посоветовал Деклану: — Держись подальше от краж со взломами.
В уличных гонках для Ронана Линча все было не так просто, как можно было бы ожидать. Большинство людей повиновались ограничению скорости. Для яростного, агрессивного поведения на дороге большинство водителей были слишком здравомыслящими в плане безопасности, слишком стеснительными, слишком принципиальными или слишком не поддающимися на провокации. Даже те, кто, возможно, раздумывал о гонках в течение нескольких минут на светофоре, как правило, понимали, что их автомобили не предназначены для этого. Гонки на дороге не валялись. Они должны быть выращены.
Вот как Ронан Линч нашел неприятности.
Для начала яркий, цветной автомобиль. Ронан проводил часы своей жизни, будучи единственным черным автомобилем в короткой прямолинейной игре до блеска наполированных автомобилей. Он искал хэтчбеки, купе. И почти никогда кабриолеты. Никто не хочет раскиданные в беспорядке волосы. Это было в списке желаний любого стритрейсера: запчасти на любой вид автомобиля, большая выхлопная труба, сдирающий асфальт обвес, объемный воздухозаборник на капоте, подкопченные фары, пламя, нарисованное на крыльях. На любом автомобиле, у которого имелись крылья. Чем больше они походил на ручки для поднятия машины, тем лучше. Силуэт бритой головы или на бок сдвинутой кепки был обещающим знаком, как локоть, нависший над дверцей. Сильно загорелая рука, подпирающая зеркало, была лучше. Стучащие басы были призывом к битве. Номера считались блатными, если они не говорили ничего типа HOTGURL или LVBUNY. Наклейки на бамперы были фигней, не считая радио колледжа. О, а лошадиные силы не значили ничего. Половину времени лучшие спортивные автомобили управлялись банкирами средних лет, боящимися всего, что находилось под капотом. Ронан обычно тоже сторонился автомобилей с несколькими пассажирскими местами, полагая, что соло-водитель наиболее вероятно разгонит машину до скорости света. Но теперь он знал, что правильные пассажиры могли бы подзадорить обыкновенного, «беззубого» водителя. Ронан ничего не любил больше, чем худого загорелого ребенка, наполовину высунувшегося из шумной большей частью мертвой красной Хонды, полной его друзей.