— Когда?! — взвыла я от отчаяния. Эми и Трей перестали жевать и теперь смотрели на меня.
— Спрашивала о рождестве, — пробормотала я, чувствуя себя полной идиоткой. Крис подавил улыбку на своем лице и с серьезном видом ответил:
— Двадцать пятого декабря. — и лыбится, гад!
Эми вскинула брови, спрашивая «что?». Я покачала головой: «ничего!».
Трей мотнул головой в сторону друга: «чего вы?».
«Пошел на фиг!» — было ему ответом от Криса.
Так и закончился наша безмолвная перебранка.
Но напряжение и искры между нами не окончилось. Крис продолжал исподтишка смотреть на меня. Я занималась тем же. Веселый обед.
Все-таки, кажется, я невыдержанная. Поэтому, поковырявшись в салате и превозмогая себя, проглотив глоточек сока, я вскочила словно ужаленная и поспешила отдать поднос на кухню.
— Ты куда? — не поняла Эми.
— Я наелась. Уйду первой. Догонишь меня потом?
— Хорошо, — кивнула она и принялась за еду. Трей решил промолчать, а Крис лишь постукивал пальцами по столу.
Я быстро торопилась исчезнуть из столовой. Выскочив за двери, что были распахнуты наружу на лестницу, я выдохнула. Слишком много напряжений.
Я прижала руку к груди, успокаивая свое глупое сердце. Оно ведь глупое, не знает, кого нельзя любить.
Я успела ступить лишь на одну ступеньку, когда почувствовала толчок себе в спину. Даже не успела ничего понять и посмотреть кто же мне так подгадил. Я потеряла равновесие и полетела кувырком вниз по лестнице.
Все перед глазами мелькала и, кажется, я их с силой зажмурила. Молилась лишь, чтобы все кончилось минимальным ущербом.
Внезапно падение мое оборвалось и я с силой влетела в стенку, впечатавшись в нее спиной. Позвоночник вроде бы не треснул, но отозвался о своем ушибе глухой тупой болью.
Руки, ноги — все болело. Все ныло и не хотело шевелиться. Я привстала, опираясь на руки. Кое-где, я сорвала кожу и теперь в тех местах все наливалось алой кровью.
Голова была колоколом. И она неустанно звонила набат. Прекратите это кто-нибудь! Я схватилась за виски, едва не рухнув опять на пол всей тушкой.
Когда же я смогла посмотреть наверх, то увидела закрытые двери столовой. Из-под них доносились звон тарелок и гомон учеников.
Вокруг меня валялось содержимое моей сумки. Нужно было подниматься. Я начала вставать. И тут меня пронзило от пяток до макушки. Боль прошлась по мне молниеносной стрелой. В глазах потемнело и я обвалилась обратно, сползая за стену.
Боль адская. Я ее чувствую. Я закричала.
— Что случилось? — распахнулись двери столовки. Откуда-то снизу поднялась девочка чуть помладше меня и испуганно ойкнула. Подбежав ко мне, она присела рядом: