Пальцы у него были тонкие и удивительно сильные, а рука холодной: он был далеко не так спокоен, каким старался казаться. Но и она волновалась.
— Я всего лишь Нофрет, — произнесла она.
— Да, — ответил Иоханан. Что он имел в виду?
Нофрет подумала, что это — настоящая свадьба. Не то что странный обряд в царском доме. Здесь были и танцы, и смех, и цветы, и факелы, и веселая, смеющаяся невеста, румяная от смущения — она то убегала, то снова попадала в объятия жениха. Это был красивый человек, египтянин: стройный, изящный, быстрый в движениях. Невеста — родом из апиру — была повыше ростом и плотнее, но он легко кружил ее в бурном танце, так стремительно, что все вуали и заколки слетели с ее длинных волос. Он надел своей избраннице на голову венок из цветов и благодарил ее поцелуями — такими пылкими, каких ни один царь не мог позволить себе на глазах своего народа.
Когда невеста смотрела на него, глаза ее туманились. Люди смеялись и кричали что-то ободряющее. Она вся вспыхнула, но вовсе не собиралась отказываться от удовольствия, а покрепче обняла жениха и прижалась к нему.
Кто-то бросился вперед, словно желая разделить их. Его остановили. Люди плясали, пели, угощались, но вокруг жениха и невесты царило спокойствие. Да, это была свадьба. По сравнению с нею все царские женитьбы казались бледной тенью.
— Так и должно быть всегда, — сказала предсказательница Леа. До сих пор Нофрет не видела ее. Она стояла позади, вместе со своим внуком, словно окружая девушку.
Но в этом не было ничего пугающего, никакого ощущения, что она в ловушке. Скорее, в безопасности. Защищена, как будто стеной.
Леа с улыбкой глядела и на влюбленных, и на Нофрет.
— И у тебя должно быть это. И будет, если Бог даст. Царь поступает так, как поступает, потому что не видит другого пути. Мы не цари, и никогда не желали ими быть… Но мы-то счастливы.
— Ты хочешь дать мне урок? Я должна выучить его наизусть, как жрица? — Нофрет пыталась говорить насмешливо, но это было не так-то просто. Леа казалась неуязвимой — старая женщина из пустыни, и в то же время могущественная и всезнающая.
— Каждая женщина жрица, — ответила она. — Каждая девушка, каждая невеста, каждая мать. Даже бабушка, которая должна хранить домашний очаг, но не знает, как.
— Она должна уметь видеть, — вмешался Иоханан.
— В этом и состоит тайна женщин, но я ее знаю.
— Слишком много ты знаешь, — пробормотала Нофрет.
Леа засмеялась, неожиданно звонко.
— Вот именно. Мальчишки все такие. Мужчины предпочитают быть в достаточной мере невеждами. — Она взяла Нофрет за руку. — Пошли, дитя мое. Пора танцевать в честь невесты.