Дороти повернулась к нему.
— Вы правы. Поэтому мне так интересно исследовать эти случаи. Как я уже сказала, это произошло давным-давно. Было совершено преступление, и убийца был повешен. Приходило ли вам когда-нибудь в голову, что бывают случаи, когда человека вешают за преступление, которого он не совершал — хотя все указывает на его вину?
— Приходило, — тихо ответил Лусиан. Дороти одобрительно кивнула.
— Именно это меня и заинтересовало в данном случае. Пять лет назад… то есть спустя пятнадцать лет после смерти Тома Эклза один человек написал письмо в газету. Он был уже при смерти, и долгое время все думали, что он повредился умом. Возможно, именно он убил Марион Джексон, хотя никогда не знал ее — и даже ни разу не видел.
— Так как же тогда он мог ее убить?! — воскликнула Герти.
— Это довольно странно… но правдоподобно. Его имя — Дейвид Крейн. Он был в лесу в тот день, когда погибла Марион Джексон. Он увлекался охотой. У него есть дом в Девоне, и мистер Крейн путешествовал пешком по Йоркширу, брел куда глаза глядят. Иногда останавливался на постоялом дворе, иногда спал под открытым небом — если позволяла погода. Мистер Крейн убивал то кролика, то голубя, то зайца. В тот раз он целился в голубя. Он промахнулся — и не придал этому значения. Но когда понял, что это произошло именно в том месте, где была убита Марион Джексон, то задумался.
Несколько лет спустя Дейвид Крейн вернулся в тот самый лес. Нашел место, где было обнаружено тело Марион, и ему пришло в голову, что именно его выстрел мог убить девушку. Последними словами Тома Эклза были: «Клянусь Господом, я не убивал Марион». Дейвид Крейн не мог забыть их. Он снова вернулся в тот лес. Встретился с отцом Эклза и поговорил с ним об этом деле. Старик был уверен, что Том не совершал преступления. Он клялся, что в то время сына в лесу не было — но, к сожалению, ничего не смог доказать. Да, у Тома имелось такое же ружье, как и то, из которого произвели выстрел. Но такие ружья были и у сотен других людей. «Том ни разу не солгал!» — клялся старик. Тогда-то Дейвида Крейна и стала мучить совесть.
Мы все слушали очень внимательно. Дороти затронула свою любимую тему. Она знала, как привлечь внимание аудитории.
— А этот старик, — начал Лусиан, — что он сделал?
— Будучи при смерти, он написал письмо.
— Почему он так долго ждал?
— Он рассудил, что если бы выступил тогда, то не смог бы спасти Тома Эклза.
— Да, — твердо сказал Лусиан, — он действительно ничего не смог бы сделать.
— Как, должно быть, мучительно нести такое бремя на своей совести, — заметил Лоренс.