– Но…
– И без всяких «но», поняла?
Девушка покорно кивнула.
– Я постараюсь побыстрее, – подойдя к тропинке, обернулся молодой человек. – Но уж как там пойдет. Смотри, что б потом тебя не искать.
– Я никуда не уйду, – Аманда моргнула. – Здесь буду. Ждать.
Помахав девушке рукой, молодой человек быстро спустился со скалы и, поглядывая по сторонам, зашагал по узкой, вьющейся меж зарослями вереска и дрока тропинке. Минут через двадцать князь увидел невдалеке деревню, притулившуюся на пологом склоне холма, распаханном на небольшие участки-наделы. Рядом журчала река, впадающая в море широкой, раздробленной на несколько рукавов дельтой. Берега реки густо поросли камышом, ивами и красноталом, кое-где виднелись кусты черной смородины и крыжовника, при взгляде на которые Вожников уныло сглотнул слюну. Неплохо было бы перекусить – однако кто ж накормит нищего бродягу? Не подаяние же просить. Или… может быть, поколоть кому дров? Так здесь не поленья, а хворост.
Тропинка между тем свернула на заливной луг, где паслось небольшое стадо пестрых коров, живо напомнивших Егору его малую родину. Неподалеку от стада, ближе к реке, жгли костер пастушата – двое лохматых мальчишек лет двенадцати. Парни явно собирались испечь на костре только что пойманную рыбу, и князь, заметив это, все же решил не проходить мимо. Просто взял да свернул к костру:
– Бог в помощь!
– И вам, – вежливо сказали пастушата.
– Рыбу жарить собрались? – припомнив каталонские слова, улыбнулся Вожников.
– Садитесь с нами, сеньор. Сейчас угли прогорят – запечется быстро.
Со всей искренностью поблагодарив гостеприимных отроков, беглец тут же и уселся траву, устало вытянув ноги:
– Хорошо!
– Из Таррагоны идете? К Моренете? – пошевелив горящий в костерке хворост, спросил один из парней.
– Да-да. Оттуда.
Таррагона… Моренета… Эти слова ничего не говорили князю, хотя… Таррагона, кажется, город, еще с римских времен, а Моренета… Черт его знает – что это… или – кто? Верно, тоже какое-нибудь селение.
– Что ж вы один-то? – вспоров ножом брюхо увесистой рыбе, поинтересовался второй пастушок. – Небось обет такой дали?
– Обет, – искоса рассматривая ребят, Егор снова сглотнул слюну. – Много… много рыбы.
– Да хватает. Мы крючки ставили, с утра еще.
С утра – только это слово Егор и понял. И тут же вздрогнул, резко вскинув голову, – жаркое солнце уже клонилось к морю, еще пара-тройка часов – и сумерки. Да-а, долго же они с Амандой спали.
Пастушат беглец понимал с пятого на десятое и на все вопросы отвечал односложно, со всей осторожностью предполагая, что эти невинные с виду дети вполне могут помогать маврам, прельстившись, скажем, деньгами или чем-нибудь еще.