— Отчего же вы не едите? — чуть потупилась служанка.
— Не беспокойтесь, — улыбнулся, хотя скорее ухмыльнулся варвар. — Мы с женой не едим такую горячую еду. Предпочитаем чуть остывшую.
Леди вздрогнула и машинально потерла свой браслет. Каждый раз, когда Ройс упоминал об их «женитьбе», ей становилось не по себе. Вскоре в таверну вернулся мальчик Сфили и сел за ближайший стол, старшие тут же подвинули ему кружку. Мия передернулась — у них в Алиате не принято спаивать младших.
— Сколько с нас? — поинтересовался телохранитель.
— Один золотой.
Тим кивнул и развязал тесемки кошелька, там мелькнуло серебро и золото.
— Ох как неловко вышло, — покачал головой Тим. — Золота-то и нет, вас серебро устроит?
С этими словами он выложил на стол чуть больше десятка серебряных монет. Мужчина напряженно улыбнулся и кивнул. Служанка тут же смахнула монетки себе в передник, правда, в руке она держала тряпку, будто хотела заодно и стол протереть. Глаза Тима как-то странно блеснули, он схватил ойкнувшую девушку за руку и с силой пнул стол. Да так, что тот ударился в хозяина таверны и унес их со служанкой к противоположной стене.
Леди впала в ступор, события замелькали с бешеной скоростью. Вот она, буквально повиснув на руках телохранителя, видит, как приближается окно. По ушам бьет протяжный визг разбитого стекла, дико ржет лошадь. Тим буквально одним рывком сдергивает, казалось бы, прочно завязанный узел уздечки. Усаживает Мию на козлы и протягивает ей вожжи. Все пришло в норму, лишь когда Тим развернулся к таверне, из которой выходили люди. Все они были подозрительно спокойны, вовсе не растерялись и даже не были шокированы подобным поведением. Хотя еще бы — каждый из них держал в руках по пять кинжалов. А потом Мия вздрогнула. То, что она сперва приняла за кинжалы, оказалось неестественно длинными и даже с виду острыми когтями. Тим встал перед лошадью, перекрывая им путь к девушке и повозке, а странные люди перекрыли путь к воротам деревни. И только сейчас леди осознала, что ее так напрягло: среди них не было ни одного старика. Вообще. Самым младшим оказался Сфили, которому, по прикидке, лет шестнадцать, а самым старым — хозяин таверны лет тридцати — сорока.
— Что нас выдало? — спросил он.
За спиной у недавнего бармена Мия приметила Кубарта, гадко ухмылявшегося своей выпиравшей верхней челюстью. И вновь леди вздрогнула — челюсть выпирала у всех. Лошадь испуганно заржала.
— Вам по пунктам или краткую сводку? — В голосе Тима было столько иронии, сарказма, язвы и насмешки одновременно, что, обратись он так к Мии, та бы предпочла спрятать взгляд в землю и больше никогда не разговаривать с этим человеком. Но бармену было все равно.