Франсис внес уточнение:
— Десять лет. Мы подружились в третьем классе лицея, в лодочном походе, я точно помню.
Мы подняли бокалы и подхватили тост: «Чин-чин! За нашу дружбу и нашу рождественскую традицию!»
— Вот так-то лучше, — удовлетворенно изрек Франсис, садясь.
Он хотел еще что-то добавить, но на Ариану опять напала икота.
— Напугайте меня кто-нибудь, пожалуйста, напугайте! — взмолилась она.
За Франсисом не заржавело: он тут же рассказал ей про кровавое ограбление одного столичного банка, случившееся лет десять назад. Отец Франсиса — полицейский, он своими глазами видел трупы восьми кассирш, которых связали, зарезали и засунули в сейф.
— Не смешно, — фыркнула Ариана.
Франсис пожал плечами:
— Зато страшно-то как.
Ариана не возражала, икота у нее прошла.
Я стряхнул крошки со стола, перед тем как поставить тарелку с сырами и паштеты. Ариана была пьяна в лоскуты, она заливалась идиотским хохотом и танцевала посреди столовой. Мы снова сели за стол. Я хотел сказать Франсису, как ему повезло, что он не растерял ветчину и паштеты из-за той девчонки на улице Мон-Руаяль, но тут он достал свой «походный набор», и Ариана возбудилась.
— О! Сегодня я тоже хочу! — взвизгнула она. — Это сколько ж я не курила травку, лет шесть, наверно.
— Ни в коем случае, — заявил Франсис. — Мигом слетишь с катушек, если так давно не пробовала.
Ариана обежала вокруг стола и плюхнулась к Франсису на колени.
— Ну пожалуйста, — засюсюкала она. — Ну не жмись!
Оливье смотрел на свою подружку круглыми глазами. Она повисла у Франсиса на шее и хихикала:
— А помнишь, как мы с тобой целовались, по-настоящему, взасос? На вечеринке у Фанни Жобен во втором классе, помнишь?
— Еще как помню, — ответил Франсис и подмигнул нам из-за Арианиного плеча. — Ты вытягивала губы куриной гузкой и не могла толком высунуть язык.
— Да-а? — удивилась Ариана.
— Ей-богу, — побожился Франсис.
Я посмотрел на Оливье — он намазывал на кусок хлеба гусиный паштет с розовым перцем.
— Ну и ладно, ну и плевать, — сказала Ариана. — Я тогда на тебя западала, и это был такой кайф — поцеловаться с тобой по-настоящему. Ты-то меня в упор не видел. Бросил одну в гостиной, сказал, что принесешь чипсов и пепси, а сам пошел обжиматься с Карин Файон в ванной. Дон-жуан хренов! Ты уже в тринадцать лет под каждую юбку норовил залезть! И с тех пор не изменился, верно?
— Перестань, Ариана, — одернула ее Элизабет.
Ариана встала. Ее заметно штормило. Она с трудом добралась до своего места и плюхнулась на стул.
— А что такого, это Франсис хотел, чтобы я расслабилась, — фыркнула она, — вот пусть и получает. И вообще, он сам всегда хвалится, сколько девок из баров поимел, как, где и в каких позах, только сегодня что-то помалкивает на этот счет, в первый раз с ним такое. Что случилось, Франсис? Ты часом не сменил ориентацию? Говорят, так часто бывает: парням вроде тебя надо перетрахать миллион девок, чтобы понять, что хочется-то на самом деле мужика.