Валька постоял, потом задвинул ногой под стол черепки, оделся и вышел из дому.
В чистом тёмно-синем небе светилась россыпь звёзд. Среди этой россыпи дрожала золотая капля. Валька знал — это Юпитер. Совсем недавно он снова смотрел на него в Сашкин телескоп. Видел светлое зеркальце планеты и четыре точки спутников. Совсем недавно… Эх, Бестужев…
Школа работала в одну смену и по вечерам делалась непривычно пустой.
Лестница была полутёмной и гулкой. Валька поднялся на второй этаж. Плафоны в длинном коридоре горели через один, и стоял полумрак. Только открытая дверь пионерской комнаты в конце коридора ярко светилась. Валька пошёл туда, и справа, в чёрных стёклах, двигалось его тёмное отражение.
Часы показывали без двадцати семь.
В пионерской был только один мальчишка. Маленький, но с двумя нашивками. Видимо, четвероклассник. Он стоял у тумбочки с барабаном и щёлкал по нему пальцем. После каждого щелчка над барабаном поднималось облачко пыли.
Когда Валька вошёл, четвероклассник вздрогнул и обернулся.
«Знакомое лицо», — подумал Валька. — На кого он похож?
— Ты на совет? — спросил мальчишка.
— Да, — сказал Валька и усмехнулся.
— Хорошо. А то меня дежурить тут оставили, пока все не соберутся. Скучно, — пожаловался четвероклассник.
Валька промолчал и сел в углу. Привычная обстановка пионерской комнаты успокоила его. «В самом деле, не съедят же», — подумал Валька.
Собирались ребята. Почти незнакомые. Пришёл рослый семиклассник с ленивым лицом, толстая девчонка в очках, потом ещё две девчонки — одна из шестого, другая из пятого «Б». Ещё кто-то… Вальке было всё равно. Знакомыми оказались только Олег Ракитин и Зинка. Олег раньше учился в Валькином классе, но потом перешёл в параллельный, чтобы учить английский, а не немецкий язык: английским он с детства занимался.
Интересно, будет Лагутина жаловаться на Вальку или она пришла просто как член совета дружины?
Смотреть на неё не хотелось.
А Олегу Валька обрадовался. Олег ему всегда нравился. Ракитин сам подошёл к Вальке и спросил:
— Зинка не просила помириться?
— Зинка Лагутина? С чего это она будет мириться?
— Ну ладно… — сказал Ракитин.
Валька помялся и спросил:
— Ты откуда про всё знаешь?
— Володька Полянский сказал.
«Володька хороший, — подумал Валька. — Зря я на него косился».
Ровно в семь пришёл Равенков. Мельком, без всякого выражения, взглянул на Вальку. Спросил у собравшихся:
— Почему так мало?
— Не всех предупредили…
— Анархия, — сказал он.
— По-моему, Равенков метит в старшие вожатые, — ни к кому не обращаясь, громко сказал Ракитин.
— Нет, — откликнулся Равенков. — У меня другие планы. Но если понадобится…