Данни решила не обращать на них никакого внимания и покатила колесо к багажнику, в то время как за спиной послышался тяжелый вздох, выражающий разочарование.
Уволена. Ее снова уволили. Уже в третий раз.
Если Адам больше не работодатель Данни и они не друзья, то кто? Всего лишь двое знакомых, остановившиеся на обочине. А снег валил сильнее и сильнее. Все было слишком непредсказуемым — и погода, и поведение Адама. Возможно, ей следовало понять, что он может разозлиться из-за принятого ею решения. Даниель не ожидала, что Адам так заупрямится и начнет сам менять колесо, и уж точно не думала, что он станет вести себя подобным образом.
Так и не увидев ни одной машины на дороге, Даниель вернулась к Адаму и вновь принялась наблюдать за ним, пытаясь понять, что он собой представляет. Он был старше Данни, и эта разница была ощутима. Но важнее всего были различия в их жизненных позициях: его принципы были непоколебимы. Адам был спокойным, осторожным и предсказуемым, в то же время уравновешенным, надежным, всегда принимал верные решения. До сегодняшнего дня. Он изменился, и это значит, все перевернулось с ног на голову.
Пытаясь согреться, Данни скрестила руки, облаченные в перчатки, и переминалась с ноги на ногу.
Адам вытащил домкрат из-под машины, переходя к следующему шагу — закручиванию колесных гаек.
— Сядь в машину, ты же замерзла.
— Я в порядке, — наклоняясь за домкратом, произнесла Даниель.
Адам взглянул на нее серьезно:
— Тебе никто не говорил, что ты безумно упрямая?
— Говорили, и не раз. Чья бы корова мычала.
— А нахальной тебя не называли?
— Бывало и такое.
Он покачал головой:
— Дерзкой?
— Никто, кроме тебя, меня так не называл.
— Несносной? — продолжал он.
Данни пристально на него уставилась:
— Уж кто бы говорил.
Прежде чем посмотреть на Данни вновь, он устремил свой взор в темное и серое небо, словно в поисках поддержки. Очевидно, искать помощи не было смысла, поскольку Адам вновь опустил взгляд. И вот опять Данни заметила в его глазах нечто ей не знакомое. Нечто такое, что не давало покоя, из-за чего внутри все переворачивалось. Она изучала его, но в то же время, не показывая эмоции, пыталась понять, что же изменилось. Если она поймет, наконец, в чем же дело, сможет с этим справиться.
— Ты просто невыносима, — настаивал Адам.
— Вовсе нет, дело в том, что я…
Неожиданно он обнял Данни и притянул к себе, чувствуя прохладу ее кожи. Адам впился в ее губы. Внутри разгоралось пламя, которое становилось все сильнее и сильнее. Адам добился своего, а Данни не в силах была сопротивляться порыву страсти. Именно этого она и желала — она жаждала поцелуя с Адамом больше всего.