— Ты думаешь, я этого не замечаю? Ты застрял здесь со мной, не знаешь, чем заняться, нет девушки, с которой ты хотел бы провести свое время, и тебе приходится довольствоваться лишь моей компанией. Хороша замена.
Данни ждала, что он будет отрицать ее слова.
— Да, — ответил он.
Хотя Адам совершенно так не думал. Ему нравилось быть с ней рядом, и Данни вовсе не была заменой. Именно такой девушки ему и не хватало всю его жизнь, она помогла раскрыть личностные качества Адама — спонтанность, честность. Но все казалось таким неправильным. Да, нечестно было так поступать по отношению к Даниель, ведь она заслуживает большего.
— Давай сначала поужинаем, а потом разберемся во всем. И комнаты менять мы не будем. — Голос его звучал спокойно. — Завтра мы поедем домой, и все будет как прежде.
Он направился к двери, его походка была решительной и тяжелой, словно, отходя подальше от Даниель, Адам преодолевал силу земного притяжения.
— Адам?
Не стоило ему реагировать, но он все же обернулся. Данни стояла около него, руки ее дотронулись до его лица, она притянула Адама к себе и поцеловала, достаточно противоречиво: с одной стороны — нежно, а с другой — настойчиво. Тела их были прижаты так близко друг к другу, а губы не останавливались ни на секунду. Вся его решимость быть друзьями канула в Лету, Адам больше не мог подавлять свои желания. Затем она оторвалась от его губ и ушла прочь.
Адам испытал облегчение и разочарование.
Данни проснулась от тихого стука в дверь. Она понятия не имела, сколько сейчас времени, но, кажется, было рано. Она повернулась на другой бок и проигнорировала шум. Стук становился все настойчивее.
— Все в порядке. Мне ничего не нужно.
Если только стакан воды, но она справится и без посторонней помощи.
Прошлым вечером Блейк приходил к Данни, когда она собиралась ложиться спать, чтобы проверить, есть ли у нее все необходимое для ванной комнаты. Те несколько минут, которые она провела в компании болтливого хозяина, были блаженством после мучительного ужина с Адамом.
Сейчас же Данни никого не хотела видеть, даже Блейка.
На протяжении всего ужина Адам был вежлив, даже слишком. А еще такой обаятельный. Их разговор был наигранным и медлительным: за хорошими манерами и обаянием скрывалась неловкость.
Данни жаждала Адама, а он отверг ее. Наверное, даже в преисподней не бушевало такое неистовство, которое может испытывать женщина. Она чувствовала себя униженной, покинутой и ненужной. Между ними разверзлась пропасть, и Данни допустила это. Она поцеловала его, а он позволил ей уйти. Во время ужина Адам ни разу не упомянул о случившемся. Ни разу.