Что-то стало капать на каменный пол, и Крейк взглянул вниз. В его руке был окровавленный нож для разрезания писем с эмблемой университета на рукояти.
Он закричал от душевной боли и швырнул его на пол. Раздалось шуршание. Он крутанулся на месте, но никого не обнаружил.
– Будь ты проклят! – закричал он. – Ты не тот демон!
Не тот, который вселился в него и заставил семнадцать раз проткнуть племянницу ножом.
А потом в темноте зазвучала детская речь.
– Зачем ты сунул меня сюда, дядя Грайзер? – спросила она.
Грайзер, стиснув зубы, озирался вокруг, отчаянно пытаясь отыскать источник голоса. Он знал, что это – ложь, но слезы все равно струились из его глаз. Он не мог с собой совладать.
– Зачем ты сунул меня сюда? – повторил навязчивый голос. Потом громыхнул металл, доспехи качнулись вперед и с грохотом повалились. Кабели выскочили из разъемов.
– Тебя там нет! Как ты смеешь притворяться! – орал он.
Но чувства уже не подчинялись ему. Ведь он сам положил Бесс в эхо-камеру, когда она умирала, и ее дух пересадил в доспехи. Но он торопился, да и процедура оказалась ему не по силам. Бесс застряла на полпути. То, что осталось от нее, было примитивным созданием. Зверюшка, а не девочка, которую он знал. Постоянное напоминание о его преступлении.
– Дядя, мне одиноко. Когда это закончится?
– Ах ты, тухлый ублюдок! – буквально завизжал Крейк. – Я любил ее!
– Дядя, мне трудно думать. Зачем ты так поступил со мной?
Грайзер подавил рыдания, рвущиеся наружу.
– Почему я не умерла? – произнесла она.
– Я любил ее! – пытался протестовать Крейк.
– Как ты мог? – прошептала она прямо ему в ухо. Он в панике обернулся.
Она была рядом и тянулась к нему, вся в красных потеках. Из открытых ран Бесс, пульсируя, лилась кровь. Но глаза смотрели моляще.
– Как ты мог?
Он завыл, и фонарь, мигнув, погас.
У Крейка перехватило дыхание. Чувствуя, что впадает в истерику, он стал скулить, полез за спичками и уронил их на пол. Встав на колени, принялся шарить вслепую, ожидая, что призрак прикоснется к нему. Но его пальцы наткнулись на коробку. Уняв дрожь в руках, Грайзер чиркнул спичкой, поднес крохотный огонек к фитилю, и в промерзшее помещение вернулся свет.
Бесс исчезла. Но прямо перед ним, как обвинение, лежал нож для писем.
Крейк поставил светильник на пол. Его сотрясали рыдания, и каждое он ощущал, как мощный удар в грудь. Он продолжал стоять на коленях. Вряд ли у него когда-нибудь хватит сил подняться.
– Я думал, что справлюсь, – бормотал он между всхлипываниями. – Ты не должна была оказаться здесь.
– Тс-с-с-с, – послышался бестелесный голос. – Ты знаешь, что должен сделать.