— А кто ты был… тогда?
— Погоны носил офицерские. Уж повыше иных званием. — В голосе была насмешка. — Не так важно. И имя мое тебе ни к чему. Завтра попрощаемся навсегда.
— А вернуться?
Он совсем не по-стариковски резко встал и, не отвечая, ушел. В общем, догадаться несложно. Здесь наверняка семья и старые товарищи. А глядишь, и золото за прошлые заслуги, дожидается лучших времен. Там — ничего и никого. Куда ехать и зачем? Помечтать разве.
— Ползком!.. — пихая Ли Ду в спину и не особо выбирая слова, приказал я. — Не вставай, дура!
Выскочивший вслед за нами в окно солдат заработал в грудь очередь и отлетел, роняя винтовку к стене. Она уставилась на труп широко открытыми глазами в полном ступоре. Пришлось пнуть под коленки и, свалив на землю, силой тащить ее за собой. Стоять или бегать было вредно для здоровья. Дома, как по заказу, вытянулись вдоль прямой дороги на сотни метров. Медленно ползущий по дороге между домами броневичок с большим удовольствием расстреливал, как на стрельбище, мечущихся в панике людей. Где-то по соседству трещал двигателем и короткими очередями еще один. Скоро появится и пехота окончательно наводить порядок, и дожидаться ее не имело смысла. Застрелят ненароком, потом с Любкой объясняйся, почему покойник.
На самом деле ничего страшного броневики собой не представляли. Гранаты вполне достаточно. Даже удачно попавшей противопехотной. Да только объяснять было некому. Батальон застали врасплох, сопротивления не было, сплошное избиение детей, и пора было уносить ноги. Куда смотрело боевое охранение, мне уже не выяснить. Спали наверняка. На могучем партийном энтузиазме. Хотя особо винить и не стоит. Сам не лучше. Завалился отдыхать сразу, как в дом попал.
К сожалению, не мальчик уже. Неделя марш-бросков по сорок — пятьдесят километров в день любого доконают. Зато прекрасная серия репортажей с линии фронта может получиться, если уцелею. Впечатления просто супер! С удовольствием бы поделился с кем мне неприятным.
Так прекрасно все начиналось…
Доблестные синдикалисты, практически не встречая сопротивления (все более или менее боеспособные гоминьдановские части ушли на юг), заняли огромную территорию и сотни городов. В первое время брали огромное количество трофеев. Продовольствие, боеприпасы, оружие и прочее столь же важное добро.
Местные военные и не сопротивлялись, массово уходя на юг. Справедливости ради, уничтожались исключительно высшие офицеры. Солдатам обычно предлагали вступить в ряды Народной армии. Нередко даже младшие и средние офицеры пользовались возможностью.