Белка оторвалась от забора и убежала прочь.
«Ещё не хватало, чтобы меня утешали всякие посторонние женщины, — подумала, наверное, она. — Молокоед бы отвернулся от меня с презрением, если бы увидел такую рёву».
Она походила немного вокруг горного института, взяла себя в руки и, усевшись в сквере на скамеечку, стала размышлять.
«Хорошо, пусть ребята нашли не золото. Но почему директор института так внимательно рассматривал этот кристалл? Может быть, он всё-таки ценный и на два мешочка хоть один танк купить можно?»
Белка пожалела, что спорола горячку, и вернулась в институт. Её пропустили к директору уже как старую знакомую, она вошла к нему и спросила:
— Скажите, а этот халькопирит ценный?
Директор даже обрадовался её появлению. Он засуетился, стал предлагать ей, как какой-нибудь важной даме, стул, но, заметив, что Белке не до того, снова провёл её в зал. Там он принялся подробно объяснять, что халькопирит — это руда, из которой выплавляют медь, что есть ещё пирит и борнит и другие руды, а из них тоже делают медь, и что медь нам нужна сейчас, пожалуй, даже больше, чем золото.
— А где ты нашла свой кристаллик? — спросил директор.
— Это не я нашла, — созналась, наконец, Белка. — Это Молокоед нашёл, с Дублёной Кожей и с Фёдором Большое Ухо.
— Они кто — индейцы? — засмеялся директор. — Делавары или, не дай бог, гуроны?
— Нет, они белые… Только смешные очень, — и тут наша скво совсем уж некстати шепнула старичку: — Они золото ищут, чтобы покупать на него танки и самолёты.
— Ага, понятно, — серьёзно сказал директор. — А ты, значит, у них агент по сбыту? Это — замечательно! Может, ты мне всё-таки покажешь, где эти твои бледнолицые братья развернули золотые операции?
Он подвёл Белку к большой карте, которая занимала целую стену, и Белка, нарушая данную нам клятву, указала на ней и Зверюгу, где стояла наша хижина, и злополучный ручей, который мы вообразили новым Эльдорадо.
— Так это же Золотая долина! — обрадовался директор.
— Совершенно верно! Это — Золотая долина.
Директор забегал по кабинету, потом схватил телефонную трубку и начал кому-то говорить, что он оказался не прав, а прав был Окунев, так как в Золотой долине найдены следы меди.
Белка вспомнила тут про письмо Окунева и показала его директору.
— Позвольте, позвольте! — закричал он не своим голосом и бросился в кресло. — Это же почерк Никифора Евграфовича Окунева! Где ты взяла это Письмо? Это же — открытие! Почему до сих пор молчала?
Белка даже перепугалась, до того расходился старичок.
— Я не молчала, — залепетала она. — Это Молокоед мне дал…