— Почему нельзя уплыть на вечернем теплоходе? — спросила она у самой себя. Время текло ужасно медленно, и спать не хотелось, как назло.
— Потому что не успеем всё тут убрать, — отозвалась из-за её спины Сабрина.
Она сбежала вниз, и ни одна ступенька не скрипнула.
— Я заберу нашу посуду из столовой, а ты пока начинай мыть пол.
Маша подняла голову. Преподавательский домик смотрел на неё тёмными окнами второго этажа. Странно — светлый простор лаборатории и сумрак верхних комнат, напоминающих какой-то вампирский склеп.
Маша слезла с перил и неохотно побрела за ведром и тряпкой. Мерзкие обязанности существуют только для того, чтобы побыстрее от них отделаться.
Из столовой послышался весёлый голосок Эльзы, именно в той тональности, когда преподаватель принимает зачёт и становится человеком, начинает запросто болтать с курсантами, а в особенно запущенных случаях — и праздновать с ними окончание практики. Маше стало противно. Впрочем, её этим вечером раздражало абсолютно всё, и пустая лаборатория — пожалуй, не самое плохое место, чтобы досидеть до окончания сборов.
Маша втащила в дом ведро, полное холодной воды, бухнула его на пол и поняла, что желанного одиночества не получится. На парте, придвинутой к стене, замерла Инесса.
— Да, для одиночества — слишком маленький стационар, правда? — сама того не ожидая, выдала Маша.
Она сняла несколько кленовых веток, пришпиленных кнопками к стенам, и устало опустила руки.
— Как же я хочу побыстрее всё это закончить.
Инесса молчала, только пощипывала край юбки, и Маша представила, что разговаривает сама с собой. Так было проще. Она нашла брошенную картонную коробку и смела туда все камни с выставки, вместе с этикетками, стараясь не читать их.
— А знаешь, какой камень занял первое место? — без всяких интонаций спросила Инесса. Было странно, что она вообще заговорила. Маше всегда казалось — восковые куклы не разговаривают.
Она и правда не знала: пропустила момент объявления результатов, потому что воспользовалась занятостью Эльзы и ушла. Потом долго сидела на заднем дворе кухни. Не пряталась, просто сидела. Девушки согрели воды в большой кастрюле и по очереди мыли волосы. Маша наблюдала потом весь вечер Динару в коконе из полотенца.
— И какой камень? — дёрнулась-обернулась Маша.
— Мой. Чёрная кошка. Хочешь, я перепишу его на тебя? — призрачно улыбнулась Инесса.
— Зачем? — безразлично пожала плечами она. Маша поднимала стулья, переворачивала их и ставила на парты. Комната становилась тоскливо нежилой.
— Эльза за победу добавляет балл к зачётной оценке. Тебе он нужен.