Ранние рассветы

До стационара оставалось всего ничего — перейти овраг по деревянному мостику и потом через пожарище старого дома лесника, через одичавший малинник попасть на утоптанную площадку перед двухэтажным деревянным домом с вечно распахнутой дверью.

Запыхавшись от быстрого бега, Маша сбавила шаг, но не остановилась. Колючие ветки малины хлестали по лицу: не ото всех удавалось увернуться, одной рукой ещё придерживая сумку, которая болталась у бедра. Сабрина негромко посмеивалась за её спиной — отстав на приличное расстояние, но не настолько, чтобы Маша перестала слышать её колкие замечания.

— Увидишь, она загорает на солнышке. Ещё и рукой тебе помашет!

Маша на ходу обернулась и состроила недовольную гримасу. И едва вписалась в поворот: на этом месте из зарослей выступал старый забор, чудом до сих пор не разобранный на дрова, и тропинка, протоптанная не одним поколением, огибала его по широкой дуге.

Вся их группа и правда расположилась на полянке перед стационаром, чуть отгороженной от леса навесом полевой кухни. На пластиковых стульях, под солнышком курсанты вяло перелистывали свои отчёты с прошлой практики, переговаривались и посмеивались. До следующего задания оставалось полдня, и все наслаждались законным отдыхом.

Со ступеней крыльца навстречу выскочившей из леса Маше поднялась Ляля — высокая, светловолосая девушка, одетая не по погоде тепло — в джинсы и шерстяную кофту.

— Эй, я тут! Здорово я придумала, правда?

На её лице светилась такая искренняя и добрая улыбка, что Маша остановилась, как вкопанная, не дойдя до крыльца десяти шагов.

— Ты же позвонила и сказала, что…

Здесь, в округе стационара, мобильные телефоны ещё ловили, но очень слабо. Поэтому вызов, прошедший таки к ней, Маша посчитала чуть ли не удачей, особенно услышав то, что ей сказала Ляля.

— Что я собираюсь повеситься на чердаке? — она расхохоталась. — Правда я здорово придумала? Вон как ты быстро добежала. Просто Денис Вадимович попросил быстро вас найти.

Её загробный голос, который Маша услышала в трубке телефона, остался только в памяти, но сыграла Ляля натурально — не к чему придираться. Маша поверила ей безоговорочно.

Мимо, усмехнувшись, прошла Сабрина, со стороны окидывая взглядом жанровую сценку, и бросила на ходу:

— Я же тебе говорила.

Кинь в воду камень — он сразу же утонет.

А круги будут идти ещё очень долго.

Горгулья

За окном надрывалась птица. Тени от листьев лежали на грязном деревянном полу, на примятой, пожухшей от жары траве. Выйдешь из дома — и тут же смолкнет птица, и будет слышно только, как ругаются дежурные первокурсники, разбирая сваленную в кучу посуду и пытаясь развести огонь.