Перема-ать...
Существа лопотали что-то на своем языке — не надо ИЭ-сканера, чтоб определить, что страх зашкаливает. Она вдавила аварийную кнопку, машина выпустила их; они вывалились на горячую землю. Под вездеходом расползалась трещина.
— Шивон, послать за вами машину?
— Нет смысла!
Ничего, купол гагаринского корабля — вон он, совсем близко. Сельвенка хватает ее за рукав.
— Пилар! Мы бежим! Очень быстро!
— Ни Леоч, karam tu staru, сейчас же на корабль! — орет в наушниках Старший брат.
— Щ-щас!
Перехватить поудобнее того, кто на руках, уклониться от кочки, которой вздумалось плеваться огнем; горячая земля становится дыбом, мир пошел войной против своих же.
Запах. Сквозь ветер — острый, горячий, синтетический какой-то запах. Знакомый.
***
Все главные выходы корабля уже были задраены; Старший брат ждал их у аварийного.
— Ни Леоч! Какого...
И все, что она смогла сделать, — передать ему на руки ребенка. И Старший брат принял его — привычным, профессиональным жестом. Потому что он просто не мог поступить по-другому; потому что он почти всю жизнь учил себя не поступать по-другому — и теперь уже поздно было разучиваться.
И взяв его, он проиграл. Уже беспомощным взглядом обвел столпившуюся живую очередь. Шивон сжала конечность Пилар.
— Пожалуйста, брат Корда, — четко проговорила та, — позвольте нам улететь на вашем корабле. Мы просим убежища. Пожалуйста.
Корда поверх ее головы глядел на Шивон.
— Ни Леоч… — сказал он.
— Любен...
Теперь Шивон четко ощущала запах. Умирающая планета пахла расплавленным на батарее пластилином.
— Любен, во имя Гагарина...
Старший брат махнул рукой:
— Поехали.
***
Сельве горела. Гагаринцы старались на это не смотреть. У них и так было достаточно дел: разместить сельвенцев, успокоить, взять образцы пищи для лаборатории. Когда в багажном отсеке настала наконец тишина, Шивон доплелась до общего зала. Там было темно; на старом диване сидел Любен Корда и дышал кислородом.
— Вот тебе и крайний вылет, — сказал он, оторвавшись от трубки и закашлявшись. — Вы вроде за категорией сюда летели, да? Будет вам категория. И направление. Сказать куда?
— Я все возьму на себя, — устало сказала Шивон, опустившись на диван и закрыв ладонями глаза. — И не надо мне про крайний... Из гагаринцев не уходят.
— Как бы вы жили, если б оставили Землю вот такой? — спросил Старший брат. — И как они будут жить? Вы об этом подумали?
Шивон потянулась, забрала у него трубку и вдохнула кислорода.
— Будут жить, — пробормотала она. И почувствовала его руку на своем плече. Теплую руку. Удивилась.
— Рапорт напишу, — тихо сказал Любен, придвигаясь ближе. — Такой рапорт...