Заробев и тут же выйдя, Вертухин спросил у дворника, кто таков сей семинарист.
— Исправник Котов с командою, — отвечал дворник. — Едут по наряду куда-нито и ждут лошадей.
— Да хотя бы в какую сторону едут, на запад или на восток?!
— Разве я знаю, где, к примеру, запад, ежели тут везде восток?
— Да в гору или с горы?! — такого непроезжего ума Вертухину не доводилось встречать и терпение у него начало иссякать.
— С горы.
«Ага, брат, — сказал Вертухин сам себе. — Вот тебе удивления и чувства сердца твоего. С горы едут, следственно, в ту же сторону, что и ты. Этого случая никак нельзя пропустить».
Он опять предался неким сложным размышлениям и только валенком притопывал вослед своим летучим мыслям. Наконец крепко и с удовольствием хлопнул одной рукавицей по другой, подошел к своему железному товарищу и вывел его со двора.
Не без сожаления оставив единственный предмет своего достатка на базарной площади, он направился в трактир.
«Прости, друг мой, даст бог, не успеют разобрать тебя на игрушки», — вошед в теплый, пахнущий навозом туман трактира, подумал он и потребовал водки.
— Скажи, любезный, знаешь ли ты исправника Котова? — спросил он, когда трактирщик поставил перед ним шкалик.
Глава тридцать седьмая
Вертухин попал в сказку
Исправник Котов был идейный брат белобородовского воина Рафаила, но пошел еще дальше: он полагал деньги шпионами дьявола. Хитромудрый вор засылает мышей в амбар, дабы проверить, нет ли чего съестного. Выйдут мыши обратно — ничего приятного и полезного там нет. Останутся — надо грабить. Так и дьявол запустил к людям деньги, к коим те прилепились, яко мухи к меду. Сатана же таскает дух бессребреничества мешками да сбрасывает в пропасть.
Котов происходил из семьи священника, в коей о рублях и копейках говорить не было обычая. И случилось так, что самая сладкая мечта Котова стала не иметь ни гроша и жить вовсе без денег.
Но деньги требовали везде. Надо тебе веревочку для нижних штанов — иди в лавку и греми медными копейками. Хочешь кляузу на соседа составить — никто тебе даже бумажную затычку не подарит, дабы ты ее развернул да на ней написал. Нищий на паперти и тот просит пятак. Только на огород по нужде еще можно было ходить без денег.
Но не может же умный человек да с такими чистыми помышлениями о деньгах, всю жизнь только и делать, что засорять огород последствиями своего организма!
Однако по истечении лет Котов сладил с тревогами. Нелицемерному своему другу и родственнику он обещал сто рублей ассигнацией за чин сержанта караульной службы. Чин ему был дан, а от обещаний он отступился. От сего злоухищрения родственник заболел и умер, деньги спрашивать стало некому, и Котов вышел из этого дела чист, яко слеза ангела.