Он почувствовал, как пот ручейком стекает по позвоночнику. Боже, путь девушка окажется достаточно разумной, чтобы держать рот на замке, и не начнет громко кричать, когда он потащит ее оттуда. Если она этого не сделает, придется ее вырубить, но тогда надо будет тащить ее на себе сквозь густую растительность, которая будет обвиваться вокруг ее ног, как живая.
Он поймал себя на том, что поглаживает нож, а его длинные, худощавые пальцы скользят по смертоносному лезвию с нежностью любовника, и убрал его в ножны. Черт ее побери, с горечью подумал он. Из-за нее он вновь вынужден заниматься такими вещами. Он чувствовал, что это вновь захватывает его. Ощущение опасности действует как наркотик, и он снова ощущал его в своих венах, оно воспламеняло его, разъедало как кислота — одновременно и убивало его, и придавало ощущениям остроту. Черт ее побери! Все это из-за испорченной, глупой девчонки, любящей приятно проводить время в чужих постелях! Тем не менее, это сильно увеличивало ее шансы остаться в живых, потому что Турего мнил себя непревзойденным любовником.
Вокруг начали нарастать звуки ночных джунглей: крики обезьян-ревунов, шорохи, щебетание и рев ночных обитателей, направляющихся по своим делам. Где-то ниже у реки он услышал рык ягуара, но его никогда не тревожили обычные звуки джунглей. Здесь Грант чувствовал себя как дома. Благодаря комбинации генов и умениям, приобретенных в юном возрасте в болотах южной Джорджии, он был частью джунглей в большей степени, нежели ягуар, который бродил возле реки. Несмотря на то, что тонкий тент не пропускал света, он не засветил лампу и не включил фонарик. Грант хотел, чтобы его глаза полностью приспособились к темноте, когда он начнет действовать. Он полагался на свой слух и инстинкты, которые говорили ему, что вокруг все спокойно. Опасность исходила от людей, а не от пугливых жителей джунглей. До тех пор, пока он слышит все эти звуки, можно быть уверенным, что людей рядом нет.
В полночь он встал и неторопливо направился заранее намеченным путем, не потревожив своим присутствием животных и насекомых, так что шум, производимый ими, не прекращался. Он остерегался только змей, которые могли охотиться вдоль выбранной им дороги, но был готов к и этому. Он нес с собой длинную палку, которую бесшумно поднял на краю поляны. Когда он достиг границы плантации, то отложил палку в сторону и, прежде чем двигаться далее, припав к земле, начал осматривать окрестности, дабы удостовериться, что нет ничего неожиданного.
С того места, где он лежал, было видно, что охранники находятся на своих обычных постах. Вероятно, все они спали, кроме одного, который патрулировал территорию, но и он скоро также присел вздремнуть. Они очень небрежны, подумал он с презрением. Очевидно, не ожидают никаких посетителей в таком отдаленном месте, как эта плантация в верховьях реки. Наблюдая за ними на протяжении трех дней, он заметил, что, стоя на своих постах, они большую часть времени разговаривают, курят сигареты и ни за чем особо не следят. Но они все же находились здесь, и их автоматы были заряжены настоящими патронами. Одной из причин, почему Грант дожил до тридцати восьми лет, было наличие здравых опасений по поводу использования оружия и того, что оно может сделать с человеческим телом. Он не верил в человеческую глупость, потому что это могло стоить жизни. Он ждал. По крайней мере, теперь он видел, что ночь была безоблачной, а звезды мерцали в небе. Его не беспокоил звездный свет: будет достаточно теней, чтобы скрыть его передвижения.