– Погоди, я знаю, что делать. – Настя усмехнулась, потащила его к стене. – Сюда, в тень. Тут точно никто не заметит. – Подстелив под себя полы плаща, опустилась на колени, дернула завязку его штанов.
Наслаждение было почти болезненным. Новый облик Насти, чувство опасности добавляли остроты ощущениям. Все закончилось быстро, Дан глухо застонал сквозь стиснутые зубы.
– Надеюсь, мой якобы братец, который сегодня был с тобой в храме, никогда не узнает, что благородная невинная девица фон Гейкинг делала минет его товарищу, – цинично ухмыльнулась Настя, облизываясь и поднимаясь с колен. – Ладно, мне пора. В следующий раз ты мне отработаешь это удовольствие.
– Верну стократно, – пообещал Дан, завязывая штаны. – И будь осторожнее. Я все понимаю, Насть, но прошу: не нарывайся. Это чужой мир, здесь действительно есть колдовство, ведьмы, ты уже это и сама знаешь. И к тебе подходил вервольф. Настоящий. Это тебе не маньяк занюханный, а нежить, сверхъестественное существо.
– Поверить не могу до сих пор, – вздохнула девушка. – Скорее бы поймать урода Сенкевича, пусть нас возвращает.
Настя потянула тяжелую створку и скрылась. Дан вздохнул с облегчением. За этими толстыми стенами она будет хотя бы в относительной безопасности.
Данилка нашелся! Он жив! Настя ощущала невероятную радость и, пожалуй, впервые за время, проведенное в монастыре, – счастье. Плевать ей сейчас было на все голоса, шепоты и крылья вместе взятые. Даже гибель подруги и оборотень, лишь по странной прихоти не лишивший ее, Настю, жизни, казались какими-то далекими и ненастоящими.
Если друг считает, что ей надо оставаться в монастыре, – пусть так и будет. В конце концов, Данилка лучше знает нынешние реалии, хотя и Настя уже успела их хлебнуть…
Она осторожно затворила за собой створку, на цыпочках пробралась в привратницкую, повесила ключ на пояс храпящей сестры Ортензии. Так же, неслышным призраком, пронеслась по галерее, прокралась в дормиторий и улеглась на свое место.
Было так хорошо и спокойно, что она отмахнулась от ночных голосов, закрыла глаза и тут же провалилась в сон без сновидений.
Проснулась от мягкого прикосновения к плечу. Открыла глаза и разглядела в темноте смутную фигуру: кто-то сидел возле нее, ласково поглаживал. Настя дотянулась до свечи, зажгла ее и увидела сестру Мину. Лицо монахини выражало бескрайнюю любовь, на губах играла ласковая улыбка.
– Покорись, будь его невестой, – прошептала она. – Он сидит под древом смерти…
Настя приподнялась, отодвинулась подальше, уже предполагая, что сейчас произойдет. Сестра Мина поползла к ней на четвереньках, продолжая нежно улыбаться: