— Куда ты? — тревожно спросила Вика, внезапно выходя из кухни и перекрывая Артёму дорогу к двери. Скуластое личико супруги разом осунулось, тёмные глаза жертвенно раскрылись.
— За сигаретами, — невозмутимо отозвался он, трогая без нужды узел. — Прикупить что-нибудь по дороге?
— За сигаретами, — горестно повторила Вика, по-прежнему не сводя с него страдальческого взгляда. — В костюме, при галстуке — за сигаретами…
— Н-ну… и-и… что ж тут такого? Да, в костюме… при галстуке… Потом, не забудь, мне же ещё сегодня в общество анонимных патриотов… при диспансере…
— Какое общество? Сегодня четверг, а не суббота!
— Разве?
— Гос-споди… — тихонько простонала она. — Опять в этот свой притон…
Артём вспыхнул.
— Ты слова-то всё-таки подбирай, — медленно, с угрозой проговорил он. — Притон! Что это ещё такое? Притон…
— Хоть бы о сыне подумал! — Губы её дрогнули. — Узнают — дразнить начнут…
— Эти начнут! — Артём криво усмехнулся. — Вон уже в сеструхиных галстуках на спор в школу приходят…
Лицо Виктории окаменело.
— Ты просто вынуждаешь меня, — сказала она мёртвым голосом. — Ты не оставляешь мне выбора. Я сдам тебя на принудительное лечение.
Разговор пошёл в открытую, притворяться больше не имело смысла — и Стратополох ощутил упоительный восторг бесстыдства.
— Не сдашь, — с нежнейшей ненавистью выдохнул он ей в лицо. — Нетрадиционную ориентацию принудительно не лечат…
— Лечат, — выдохнула она в ответ. Наблюдай за ними кто со стороны, ему показалось бы, что он присутствует при объяснении в любви. — Лечат, милый… В случае совращения — лечат.
— Что-что? — изумился Артём. — Это кого же я совращаю?
— Читателей! — Из кармана халатика Викторией немедленно была извлечена книжица — тоненькая, беленькая, изданная за свой счёт, и тем не менее настоящая, бумажная. Улика. Узкое лицо Стратополоха чуть вздёрнулось, тонкие губы тронула надменная улыбка.
— И что же там такого совратительного?
— Вот, — глухо сказала Виктория, листая. — Вот… «Серебряны Твои травы… и родники Твои зрячи…»
— Да-да… — рассеянно отозвался Артём, а у самого в глубине зрачков тлело злорадство. — Мы как раз сегодня с Валерием Львовичем это стихотворение и обсуждали…
— Кто такой Валерий Львович?
— Ай-яй-яй-яй… В поликлинику-то, видать, уже и дорожку забыла. Валерий Львович — наш новый психотерапевт.
— И он…
— Оценил, — с удовольствием выговорил Артём. — Я, собственно, чего к нему ходил-то? Думаю: а не злоупотребляю ли я метафорами? Яркие краски, знаешь, свойственны истероидам… Нет, говорит, в самый раз. Оч-чень, говорит, запоминающийся женский образ…