Здесь были две смежные комнаты – мамина спальня и зал, и одна отдельная, Славина, расположенная в конце длинного, узкого, темного коридора. Потолки были низкими, и казалось, давили на нее, кухонка вообще едва-едва вмещала в себя два шкафа гарнитура, печь, холодильник, и стол с двумя табуретками. За неимением свободного места, микроволновка стояла на окне. К раковине вообще можно было протиснуться с большим трудом.
Катя заглянула в ванную комнату, и сердце ее упало – никаких тебе душевых кабинок и новомодного «мойдодыра» - обычная ванна с душевой шторкой, тут же унитаз, раковины нет и стиральная машинка вдобавок, которая занимала собой почти все свободное место. И самое неприятное – отсутствие запоров на дверях.
На то, что в квартире чисто и даже уютно, Катя сейчас не обращала внимание – ее больше беспокоило отсутствие тех необходимых и привычных ей вещей, которые создавали необходимый комфорт у нее дома и которые, как она считала, должны быть в каждой семье. И не находя их она все больше и больше впадала в тоску.
Девушка хотела домой. Хотела в свою просторную комнату, а не в эту клетушку с разбросанными по полу вещами Славы. Хотелось в свою уютную кроватку с мягкой периной и пуховым одеялом, а не на этот раскладной диван. Ее сознание упрямо отказывалось принимать тот факт, что ей предстоит прожить здесь несколько лет. Она все надеялась, что это временная мера и если не сегодня, то завтра, отец обязательно позовет ее домой. Что ж, одну ночь провести здесь она согласна, а завтра она пойдет к родителям, и будет умолять их принять ее обратно.
Катя еще раз оглядела комнату, в которую ее проводила свекровь, чтоб она переоделась.
Комната была небольшой, но и не такой крохотной как спальня его мамы. У одной стены стоял диван, на стене напротив висел телевизор так, что его удобно было смотреть лежа, а не сидя. На диване лежала стопка чистого постельного белья, две подушки, сложенное одеяло. У окна стоял письменный стол. У дивана на полу валялся ноутбук. В углу висела гитара, на полу стояли носки. Видимо аккуратностью Слава не отличался.
Девушка устало присела на краешек дивана, вытянула гудевшие ноги. В дверь постучали, и заглянула Светлана Алексеевна.
- Катя, тебе помочь раздеться?
- Не нужно. – Катя хотела только одного, чтоб ее оставили в покое и дали, наконец, отдохнуть. Она не хотела думать, где сейчас Слава и даже была благодарна ему за то, что его не было сейчас рядом. Выносить его присутствие дальше она просто не смогла бы. Но женщина расценила ее отказ по-своему. Она вошла и тихо притворила за собой дверь. Эта женщина, вообще, была вся такая… бледная… блеклая. Светлые жидкие волосы, выражение какой-то глупой доброты на лице. Она была какая-то слабая и болезненная что ли….