Они проехали мимо здания Оперы, которое Норина сразу узнала, потому что сотни раз видела на фотографиях. Улица, по которой они ехали, несомненно, была знаменитая Рю-де-ла-Пэ, а эта изумительной красоты площадь не могла быть ничем иным, как Вандомской площадью, — Норине казалось, что она едет по давно знакомым местам.
Через десять минут они въехали на площадь Согласия. Посреди площади бил огромный фонтан, и Норина невольно вскрикнула от восхищения:
— Это изумительно… это великолепно! Спасибо, спасибо вам, что вы привезли меня сюда!
— Надеюсь, вы не будете разочарованы, — спокойно сказал маркиз.
— Как можно в этом разочароваться? — удивленно спросила Норина.
Маркиз не ответил. Свет уличного фонаря упал на его лицо, и Норина увидела, что он улыбается.
Тем временем их экипаж уже ехал по Елисейским полям. А еще через несколько минут они повернули направо и, проехав мимо изящной кованой решетки, остановились в конце небольшой аллеи.
— Вы здесь живете? — спросила Норина, не пытаясь скрыть изумление. — Я когда-то читала, что иметь особняк на Елисейских полях считается в Париже особым шиком.
— Совершенно верно. Иногда это доставляет мне удовольствие, — ответил маркиз.
Многочисленные слуги в белых париках и безукоризненных ливреях появились на крыльце.
Норина вышла первой. Жан помог хозяину выйти из экипажа и провел его в дом. На пороге его встретил мажордом, одетый еще более эффектно, чем все остальные слуги. Он почтительно склонился перед маркизом, и Норина заметила, как он нахмурился, увидев черную повязку на глазах хозяина.
— Мы очень устали, — сказал маркиз, — и прямо отправимся спать.
— Вино и закуски приготовлены в гостиной, господин маркиз, — предупредил мажордом.
— Я ничего не хочу, — ответил маркиз, — может быть, мадам Виндхэм…
— Нет, нет, — перебила его Норина. — Большое спасибо, но я хочу как можно скорей отправиться отдохнуть.
Горничная уже поджидала Норину, чтобы провести ее в предназначенную ей комнату на втором этаже. Норине показалось, что слуги получили указание относиться к ней как к гостье, а не как к секретарю.
Горничная распаковала все необходимые вещи, прежде чем помочь девушке раздеться. Норина рухнула в изумительно мягкую постель и в ту же секунду провалилась в глубокий и спокойный сон.
Единственная мысль, которая мелькнула в ее полусонном мозгу, — она не должна слишком интересоваться маркизом.
Она спокойно проспала до самого утра и проснулась лишь тогда, когда горничная принесла ей традиционный французский первый завтрак, который, как и ожидала Норина, был великолепен. Нежнейшие теплые круассаны, смазанные маслом, пахнущим лесным орехом, и целая батарея различных конфитюров. Такого изумительного кофе Норина не пробовала никогда в жизни.