— Они так прекрасны вместе, так молоды и невинны. Какая жалость, что это невозможно. У них могли бы быть рыжеволосые дети, — прошептала она, подняла Ясмини на руки и отнесла в роскошную квартиру ее матери у главных ворот, где передала девочку одной из нянек.
На следующее утро ни свет ни заря Куш пришел снова с угрозами и бранью. Тем не менее было очевидно, что он не станет нарушать строжайший приказ аль-Алламы и Бен-Абрама и не причинит Дориану никакого заметного вреда, но злоба окутывала его, как аура зла. У двери он оглянулся на Дориана; его лицо было искажено ненавистью.
— Если Аллах добр, скоро настанет день, когда ты больше не станешь тревожить меня в зенане.
Атмосфера была насыщена враждебностью к Дориану, как воздух электричеством во время летней грозы. Другие дети, за исключением Ясмини, сторонились его. Увидев Дориана, они прекращали свои шумные игры и хихикая разбегались. Женщины закрывали лица и подбирали платья, словно прикосновение к Дориану могло испачкать их.
Три дня спустя, возвращаясь с урока у аль-Алламы, Дориан встретил у ворот Заяна. Заян сидел с Абубакером и еще тремя своими прихлебателями и льстецами. Они пожирали сласти с большого блюда, но, как только появился Дориан, замолчали и с тревогой наблюдали за ним. Нос у Заяна еще не зажил, а на верхней губе чернел струп. Под глазами темные круги, темнее смуглой от природы кожи. Правая нога перевязана. «Может, он правда будет хромать всю жизнь», — подумал Дориан. Он в упор смотрел на Заяна. Тот не смог выдержать холодный взгляд зеленых глаз и отвернулся. Сказал что-то Абубакеру. И оба мальчика нервно захихикали.
Дориан прошел мимо них. Чем дальше он отходил, тем смелее становился Заян.
— Кожа белая, как гной, — сказал он, и воздух со свистом вырвался сквозь дыру на месте зуба.
— А глаза зеленые, как свиная моча, — подхватил Абубакер.
— Только тот, кто ее пьет, так хорошо знает, какого она цвета, — громко сказал Дориан, не оглядываясь.
На протяжении следующих недель ощущение враждебности постепенно ослабевало. Хотя Дориан стал в зенане парией, остальные просто не обращали на него внимания. Даже Заян и Абубакер больше не реагировали на его присутствие, но вели себя при встречах с подчеркнуто преувеличенной небрежностью. Заян все хромал, и со временем стало ясно, что ноге причинен непоправимый ущерб.
Однако Тахи не успокоило это враждебное перемирие между мальчиками, и она не упускала случая рассказать Дориану об опасности умереть от яда или иного способа убивать на расстоянии.
— Всегда встряхивай канзу, прежде чем надеть. Выворачивай сандалии. Есть такой маленький зеленый скорпион, от его укуса умираешь раньше, чем успеешь крикнуть. Куш все знает об этом скорпионе и о других злодействах.