— Дети знают, что я за ними приеду? — спрашивает он.
— Да. Послушай, ты не мог бы подбросить их к полицейскому участку? У нас должны взять отпечатки пальцев.
— Без проблем. О’Рейли там будет?
— Да.
— Отлично. Заодно узнаю, как идет расследование.
«Мог бы и у меня спросить».
— Ты собираешься сообщить детям, что женишься?
— Да. Эрика завтра посидит дома. Пойду с ними погулять и все расскажу.
Интересно, о ком он больше заботится, о детях или об Эрике. Скорее всего, об Эрике, еще не известно, как эту новость воспримут ребята, могут и нагрубить ей, но я стараюсь не нарушать принцип презумпции невиновности.
— Прекрасная мысль. Тем более гулять они предпочитают только с тобой. Чтобы вам никто не мешал общаться.
— С чего ты взяла?
— Они сами говорили. Особенно Лорен.
— А мне она ничего не говорила.
— Фил, ей одиннадцать лет. У нее в душе идет страшная борьба. Ей хочется, чтобы родители были вместе, а это невозможно. — Я ненадолго замолкаю. — В ее глазах отец бросил семью, и она боится быть с тобой откровенной — вдруг ты не захочешь больше с ней видеться?
— Вот поэтому я и хотел, чтобы они сходили к психотерапевту, — вздыхает Фил.
— Не думаю, что им нужен психотерапевт. Им просто хочется больше общаться с тобой без посторонних.
— Совместная опека все бы решила.
— Вряд ли они готовы.
— Они? Или ты?
— Да я не об этом. И вообще, не собираюсь обсуждать с тобой эту тему.
Мы холодно прощаемся. До четырех оформляю направления к врачу и занимаюсь другой бумажной работой. Вдруг пищит мобильник: пришла эсэмэска. Вижу, что от Эмили, сердце стучит с удвоенной частотой.
Нам очень надо поговорить. Давайте встретимся. Пожалуйста.
Гляжу на экран почти целую минуту, размышляя, отвечать или проигнорировать. Если Эмили действительно подмешала наркотики Робби, то я не собираюсь выслушивать ее извинения и оправдания и уж точно не собираюсь прощать ее. Злобная и отвратительная месть. Робби мог умереть.
«А ведь без доказательства нет вины. Ты же всегда верила в этот принцип».
Это говорит во мне голос разума, и ведь правда, хотя улики против нее, не исключено, что она ни при чем. Кирсти девять месяцев приходит к нам в гости, мы не видели от нее ничего дурного. Она положительно влияет на Робби и к Лорен относится прекрасно. Она еще совсем молоденькая, у нее было трудное детство, а уж мне ли не знать, что это такое. Не уверена, что могу помочь, но я не желаю ей зла, и если она хочет поговорить, большого вреда от этого не будет.
«Это может повредить расследованию», — напоминает мне голос разума.
Да, О’Рейли вряд ли понравится, если я побеседую с ней раньше, чем он, но ведь он уже допрашивал ее и отпустил, не предъявив обвинения. И все же не хочется перебегать ему дорогу. Звоню ему, но мобильник переключен на автоответчик. Звоню в участок, и женщина-констебль сообщает: он весь день в суде, что передать?