Из оружия решил взять один "маузер", жаль оба были не карабины, а старые винтовки, "люгер" и две гранаты М-39, оказавшиеся в ранце вместе с кучей хозяйственных мелочей и некоторым количеством нескоропортящихся продуктов. Штык и портупея оказались одни, причём даже непонятно, зачем первый из убитых мною их вообще надел. Унтеровские знаки различия решил перешить — форма его была мне мала, а звание выше рядового могло и пригодиться, не так цепляться будут. Мордой лица ни на одну из фотографий я не походил, но тут уж ничего не поделаешь. Исподнее мне местные подобрали из своих запасов на "пока поносить", и я блистал в кальсонах и белой рубахе. Завтра в немецкое переодеваться придётся. А вот брюки и особенно китель, что стирала сейчас супруга Опанаса Григорьевича, могут к завтра и не просохнуть. Хотя Елена Борисовна, та самая супруга, показав огромный страшный агрегат, названный утюгом, обещала что всё будет хорошо.
День ещё не закончился, а потому мне предстояли и новые встречи. Нежданно-негаданно пришёл Кузьма, запропастившийся где-то отец Миколки. Поздоровался с хозяевами, прошёл к столу, где я разложил на мешковине свой арсенал для чистки, и так же как сын протянул мне руку.
— Кузьма.
— Константин, — я встал, опасливо попытался пожать лопату, заменявшую хозяину кисть руки. — А по отчеству как?
Тот только махнул рукой, присел и тут же сграбастал только что вычищенный пистолет.
— Хороший "парабеллум". Мне в как-то империалистическую почти такой же попался, только ствол подлиннее. Меняешь чего?
Деловой мужик. Нестарый, и сорока бы не дал, в гражданской бы успел повоевать, а вот в империалистическую…
— Нечего особо менять. Если только "маузер" один, но патронов нет, сорок две штуки осталось — самому мало. Гранаты и "люгер" тоже нужны.
— Форму тоже на себе потащишь? Да и мотоцикл без присмотра на болоте проржавеет.
— Один комплект надену, а мотик всё одно бросать, если хочешь, бери, да ты его и так можешь прибрать, без моего разрешения.
— Без разрешения нельзя — не к добру. Хорошо подумал, в германском идти? Мигом под расстрел.
— Мне по-любому, — указал я на разложенный арсенал.
— Коли поймают, можно сказать, что на поле боя подобрал.
— Они уже завтра этих трёх искать начнут, номера сверят и кирдык.
— Разумно, а откуда они у нас взялись, кстати.
— Ремонтники восемнадцатой моторизованной дивизии, похоже просто пограбить заехали.
— Далековато.
— Откуда?
Кузьма усмехнулся и достал из сапога карту. Это была не карта, а мечта. Военная пятисотка, да ещё совсем свежая.
— Мы здесь, — снова улыбнулся Кузьма, увидев мои мигом загоревшиеся глаза. — Деревня Жерносеки, а Полоцк, где скорее всего находятся тыловые подразделения, здесь — почти в двадцати верстах по прямой.