Мы прошли один зал, где была кровать, потом второй. Мы поднялись по лестнице этажом выше и снова увидели зал с кроватями.
— Какая кровать вам нравится больше? — спросил я.
— Ты уж сам выбирай, Харви.
В чем этим бандитам не откажешь, так это в вежливости. Я выбрал зал, где не было ни посетителей, ни охраны, и ткнул пальцем в кровать.
— Ладно, — сказал Эрп, — Годится.
Мы тут же залезли под нее. Я-то поместился там легко, но вот сапоги моих подельников высовывались наружу.
— Подтяните ноги, а то сапоги торчат, — сказал я ребятам.
— Правда? — Апсон и Джо подтянули колени так, что я оказался, как в тисках.
— Не очень-то здесь удобно, — посетовал я.
— Потерпи, это ненадолго.
— Нарушается кровообращение.
— Такие, как ты, Харви, могут жить без кровообращения.
Послышались шаги, и мы замолчали. Я увидел в щель между полом и кроватью, что по залу прошел охранник. Приближалось время закрытия, и посетителей становилось все меньше, чего никак нельзя было сказать об охране. Лежать под кроватью было неудобно и тесно. Техасцы были вроде и вымыты, и выбриты, но от них все же пахло стойлом, — может, оттого что они ходили в тех же сапогах, в каких и ездили на лошадях, а может, все это мне просто почудилось. Мне и раньше случалось попадать в необычные ситуации, но все это никак не могло сравниться с тем, что происходило сейчас: я лежал под кроватью восемнадцатого века в американской галерее музея «Метрополитен» с двумя ковбоями весьма ограниченных умственных способностей.
Ситуация была непростой, и я попытался отнестись к ней философски. Я даже попробовал завести разговор шепотом со своими партнерами в отчаянной надежде, что мой шепот услышат не только они, но и охранник, а также, и что вышеуказанный охранник откроет огонь по моим дружкам. Я заметил вслух, что ситуация сложилась нестандартная.
— Как бы крыша не обвалилась, — заметил Джо Эрп.
— Это в каком смысле?
— А в таком, что ты лучше говори потише, а то мы с Джо тебе сломаем ребро-другое, как бы мне от этого не стало тяжело на душе.
— У меня от этого на душе будет еще тяжелей, — уверил я его хриплым шепотом. — Но вообще-то, разве ваша главная специальность — красть произведения искусства?
— Наша специальность — банки, — сказал Джо Эрп, — но мы можем переключиться на что угодно, если надо, верно я говорю, Фредди?
— Верно, — подтвердил Фредди.
Оба повернулись ко мне и дышали прямо в лицо. Им не мешало бы почистить зубы. Ковбои часто рекламируют сигареты, но вот что-то зубную пасту — никогда.
— Ну ладно, — продолжал шептать я, — предположим, вы возьмете этого Рембрандта, а кому вы продадите картину?