Я затаился, начал собирать информацию, поить ребят из наружки, готовясь по крупицам выстроить картину постигшей меня катастрофы. Через пару дней мои кореша, поверившие в легенду про жениха моей дочери, которой еще рано замуж, потому что надо закончить образование и прочее, поймали меня в коридоре и бодро повели в буфет. Я понял намек, наскоро накрыл стол скромным тогдашним дефицитом типа кроваво-красного «золотого салями», бутербродов с икрой да каких-то итальянских рулетов и приготовился к получению оперативной информации. Мужики выпили коньяка подозрительно мутного вида, быстро сжевали бутерброды и сообщили мне, что волнуюсь я зря: дочка вряд ли выйдет замуж за этого парня (на этом месте Семен полез в карман и протянул мне потертую бумажку «Тут данные на него»), так как парень ходок, девок постоянно меняет, а поскольку они на него обиды не держат, значит, ходок настоящий. Учится на третьем курсе в институте связи, подрабатывает наладкой, настройкой у приятеля (еще одна бумажка), который ремонтирует импортную аппаратуру в кооперативе. С «крышей» дел не имеет. Часто болтается по кабакам, но не на свои. Гуляет в основном с кем-то, в последнее время с крупняком из Сургута (очередная бумажка). Картишками балуется, но больших долгов нет. «Так что, папаша, — подытожил Федьков, когда я принес им кофейку, — не бзди, этот парень тебя сватами не замучает, погоди неделю-другую, он сам от твоей дочки отвалится». «А что у вас в отделе слышно?» — спросил Семен, желая получить с меня в качестве гонорара за работу не только застрявшую в давно не леченных зубах колбасу, но и более существенные вещи — новости из нашего все «слушающего отдела». Я добросовестно рассчитался прогнозами насчет очередных кадровых перестроек в эпоху перестройки, и мы разбежались, мучительно отрыгивая коньячной сивухой.
Я зашел к нашему оперативному дежурному, продиктовал ему данные со всех трех бумажек и просил сообщить, если кто-то из них появится в сводках по городу. У меня не было плана действий, но я к ним внутренне был готов. Зачем? Куда я рвался, почему толкал судьбу в спину? Нет, когда Господь хочет наказать, он просто лишает разума, а все остальное, такие мелочи, как постройка эшафота или заточка топора, человек делает сам. Эти два мужика в буфете были посланы мне ангелом-хранителем, а я травил их дешевым коньком и не разглядел крыльев. Говорили они мне: подожди, все образуется, подожди, а я засуетился. Камешек стронул, лавина и пошла, сначала, правда, медленно.
Я шел к себе, но в коридоре меня тормознул Зубков: «Зайди».