- Господин лейтенант, - через силу я благожелательно посмотрел на своего собеседника. - почему-то императорская армия, в просвещённом девятнадцатом веке, не стесняется действовать методами людоеда-Валленштейна.
- Что вы имеете в виду? - вскинулся голландец.
- Реквизиции у местного населения.
- Простите! - казалось, возмущению моего собеседника нет предела. - Армия императора честно платит за провизию и фураж.
- Чем платит, позвольте полюбопытствовать? Французскими деньгами или русскими?
- Этого я не знаю. Не моё дело.
- Тогда ответьте, пожалуйста: Если русскими, то откуда их столько у вашего императора?
А если французскими, то куда их девать крестьянам? В русских сёлах, как бы это не было для вас удивительно, нет банков, где их можно обменять.
Да дело даже не в этом. Может я вас и удивлю, но русские такая дикая нация, что не едят денег. Даже золотых, не говоря уже про ассигнации. Понимаете? Если вы выгребаете у крестьян все запасы, то им просто негде купить еды, чтобы выжить. И чем ваши орды отличаются от ландскнехтов Валленштейна?
- Господин капитан, - посуровел лейтенант, - не так давно вы мне сделали замечание, когда я неуважительно отозвался о русской армии. Теперь позволяете себе то же самое в отношении войск Императора.
А ведь уел! Надо тщательней следить за речью.
- Вы правы, господин Ван Давль. Приношу свои извинения. Перефразирую: 'Чем в этом плане действия вашей армии отличаются от действий орд Валленштейна?'
- Повторяю: мы платим за продовольствие и фураж.
Во упёртый!
- Тогда и я повторю: вашими деньгами крестьяне не могут кормить ни семью, ни скот. А им нужно пережить целый год до будущего урожая. Кстати: даже для этого самого будущего урожая необходимо иметь семена, которых вы тоже не оставляете. Ваша армия обрекает этих людей на голодную смерть. Не так?
- Во-первых, через месяц-два Россия падёт под ударами нашей армии, и тогда Император достаточно быстро урегулирует данный вопрос...
- А во-вторых, - перебил я собеседника, - вы случаем не обратили внимания, что я принёс извинения по поводу того, что неуважительно высказался в отношении вашей армии. Вы же до сих пор не соизволили сделать этого после вашего вчерашнего высказывания.
- Но я действительно так считаю, - слегка смутился голландец.
- Да? Я тоже искренне считаю, что ваши войска по отношению к мирному населению, ведут себя как грабители и мародёры, - я здорово разозлился и не стеснялся в выражениях, - однако постарался не оскорблять ваши чувства. Итак?