Освободив дверь от стула, Эста предусмотрительно отступила в сторонку и поставила мебель на место.
— Что, уже пора вставать? — страдальчески воззрившись на ворвавшихся в комнату дам, спросила она самым несчастным голоском и отчаянно зевнула.
— А вы кто такая? — озадаченно уставилась на нее графиня.
— Чтица, — кротко сообщила монашка, и просительно добавила, — только говорите потише, а то девушку разбудите.
— Какую девушку?! — графиня ринулась к постели, узрела сладко спящую Ивессу и остолбенела.
— А где граф? — спросила сопровождавшая ее девица с простодушной круглощекой рожицей.
— Дагорд аш Феррез? — учтиво уточнила Эста.
— Он самый, — начиная понимать, что что-то пошло не по плану, пристально уставилась на нее хозяйка.
— Так со зверем же своим спит, — с простодушием селянки уставилась на нее монашка, — разыгрался он, ну как ребенок.
— Кто разыгрался?!
— Ну, так Хар же, зверь его светлости. Я и послала за графом, его Хар как миленький слушается. Вот он и велел мне идти сюда, чтоб зверя по дому не водить. Я пришла, а тут девушка… — Эста неодобрительно поджала губы и вздохнула, — напугал он ее, злодей!
— Кто, граф? — ахнула круглощекая.
— Да при чем тут его милость?! — возмущенно всплеснула руками глупышка, — разве он может испугать женщину?! Это Хар девушку вечером в парке напугал, так она мне полночи рассказывала, что зверь по коридору бегает. Уж как я ее ни успокаивала, даже дверь заперла, чтоб она хоть немного поспать дала.
— Эсталис, — донесся из коридора строгий голос графа, — можете идти в кабинет, пора собираться. С Харом я сам погуляю.
И Змей, держа пристегнутого на поводок ирбиса, решительно пошагал дальше, сделав вид, что не заметил отпрянувшую к стенке графиню.
Когда Эста, одевшись и отправив в карету свои вещи, пришла в маленькую столовую, соединенную дверью с кухней, граф уже сидел за столом в дорожном камзоле. Плащ и шляпа лежали рядом, а сам Змей с ожесточённым видом кромсал ножом холодное мясо, поданное сонной кухаркой на завтрак в дополнение к таким же холодным закускам, явно оставшимся от вчерашнего праздника. Только чай в маленьком серебряном чайнике был горячий, и Эста спокойно налила себе чашку и взяла кусок торта.
— Хар уже в карете?
— Нет, будит Геверта, — хмуро сообщил Змей и покосился на невозмутимую монашку, как она может есть с утра эти сладости?
— Если вы желаете съесть это мясо, — правильно поняла глупышка его взгляд, — лучше попросите кухарку обжарить.
— У нее еще печь не растоплена, — буркнул граф, горячо сожалея, что ночевал не в трактире.
Там бы он сумел заставить прислугу подать себе горячий завтрак.