При этом коновал посмотрел на хозяина, а тот, в свою очередь, на мясника, полагая, что тот и должен с полной ответственностью сообщить требуемые сведения.
— Верно, рыжую, — добродушно ответил своим хрипловатым дискантом мясник. — И дерхемской породы, это тоже правда.
— Тогда можешь не говорить мне, у кого ты ее купил, — заявил коновал, самодовольно оглядываясь кругом. — Я знаю, у кого в наших краях водятся рыжие дерхемки. Готов поспорить, что у нее на лбу белая звезда. Верно?
При этих словах коновал подался вперед, упираясь руками в колени, и с довольным видом поблескивал глазами.
— Что ж, пожалуй, — медленно ответил мясник, учитывая, что должен дать решительный ответ. — Спорить я не буду!
— Я так и знал, — вызывающим тоном заявил коновал, снова откидываясь на спинку стула, — кому, как не мне, знать коров мистера Лемметера? Так-то! Что же до коровы, которую ты купил, — выгодно или невыгодно, — я сам давал ей лекарство. Если кто не верит, пускай со мной поспорит!
Вид у коновала был свирепый, и это немного подзадорило благодушного мясника.
— Я ни с кем не собираюсь спорить, — сказал он. — Я стою за мир и спокойствие. Многие любят рубить ребра подлиннее, я предпочитаю рубить покороче, но не буду же я из-за этого ссориться с ними. Я только говорю, что туша — загляденье. Ежели кто понимающий только взглянет — слеза прошибет.
— Все равно это корова, которой я давал лекарство, — сердито настаивал коновал, — и ты купил ее у мистера Лемметера, а иначе ты соврал, будто она рыжая и дерхемской породы.
— Я никогда не вру, — все так же добродушно и хрипловато ответил мясник, — но и спорить не собираюсь, хотя бы кто надрывался до судорог: я его не покупал, и он мне не нужен. Я только говорю, что туша — загляденье. Уж раз я сказал, то от своих слов не откажусь. Но спорить я ни с кем не собираюсь.
— Конечно! — язвительно подтвердил коновал и окинул взглядом всех присутствующих. — Может, ты и не круглый дурак; может, ты и не уверял, что корова — рыжая, дерхемка; может, ты и не говорил, что у нее на лбу звезда. Так уж не отказывайся от своих слов!
— Да будет вам, — вмешался хозяин, — оставьте корову в покое. Оба вы правы и оба неправы, как я всегда говорю. Я ничего не могу сказать, была ли это корова мистера Лемметера, но я точно знаю, что «Радуга» — это «Радуга». Впрочем, раз уж речь зашла о Лемметерах, вы, конечно, знаете о них больше всех, мистер Мэси? Вы помните, как отец мистера Лемметера явился в наши края и взял в аренду Уорренс?
Мистер Мэси, портной и приходский псаломщик (обязанности последнего он недавно, по причине ревматизма, вынужден был разделить с невзрачным молодым человеком, сидевшим сейчас напротив него) склонил на бок седую голову и повертел пальцами, выражая всем своим видом довольство, несколько сдобренное иронией. В ответ на обращение хозяина он снисходительно улыбнулся и сказал: