Держа горшок на весу одной рукой, Гриффин вежливо поднес его к Сибилле.
— Не угодно ли миледи? У вас есть столовый нож?
— Не утруждайте себя, — кратко произнесла Сибилла. — Я не голодна.
Пожав плечами, Джулиан поставил горшок обратно на промасленную скатерть перед собой.
— Должно быть, это воздух на меня так действует, — сердито добавила леди Фокс.
Не долго думая, Гриффин отломил ножку птицы и, склонившись над посудиной, откусил здоровенный кусок.
— Ммм… — только и пробормотал он, после чего тщательно заработал челюстями.
Сибилла молча наблюдала, как ее спутник совершает глотательные движения, и, почувствовав, что у нее самой начало сводить живот, несколько раз пожелала ему подавиться.
— Очень хорошо, — констатировал Джулиан, прожевав, — нет, действительно, очень вкусно! Это эстрагон? — спросил он, поднимая взгляд на Сибиллу и продолжая обгладывать птичью косточку.
— Понятия не имею! — отрезала Сибилла.
— Восхитительно, волшебно! — продолжал Джулиан, отправляя в рот вареную репу. Казалось, он проглотил ее в одно мгновение. — Я весьма рад, что вы осознали, что в ваших же интересах придать нашим отношениям дружеский характер. Это может примирить вас с Эдуардом.
— Вы так считаете? — отозвалась Сибилла. — Вам думается, что если до настоящего времени я еще вас не прикончила, то мы подружились?
Джулиан взглянул на леди Фокс с таким снисхождением, словно вел разговор с малым ребенком, который поклялся сбежать из дома, если ему не позволят вытянуть из общего котла кусок мяса повкуснее. Сибилла почувствовала, что еще немного, и терпение лопнет, ее глаза непроизвольно сузились, словно у кошки перед прыжком.
Напротив, через секунду глаза Джулиана широко раскрылись, и, неожиданно закашлявшись, он вскочил на ноги и схватился одной рукой за горло, а другой, сжатой в кулак, принялся стучать себя по груди. Некоторое время Сибилла спокойно наблюдала, как лорд бился в конвульсиях, издавая дикие хрипы. Но вот Джулиан прокашлялся, и утолки ее рта опустились вниз, как у человека, который наконец понял, что жизнь не удалась.
— Прошу прощения, — прохрипел Джулиан, возвращаясь на место.
Она протянула ему чашу, наполненную вином, затем плеснула и себе, но, уже поднеся к губам, остановилась.
— Ну что же, лорд Гриффин, продолжим? Расскажите мне все, что вам известно, — мягко произнесла Сибилла и сделала глоток.
Залпом осушив чашу, он вытер вспотевший лоб рукавом и обессиленно уронил руку на колени. Сосуд едва держался в его ослабевших пальцах.
— Я не совсем уверен, что вы готовы это услышать. — От былой снисходительности Джулиана не осталось и следа.