Она полагала, что Джулиан должен обидеться на подобное замечание, но он лишь рассмеялся в ответ:
— Послушайте, времена, когда вам все было по плечу, закончились, признаете ли вы это сами или нет — не важно. Вы прекрасно понимаете, что вам нужен опекун, заботящийся о вас.
— Вот уж благодарю, я сама о себе прекрасно позабочусь, — не очень уверенно ответила Сибилла, переводя взгляд на Люси. Она заметила, что ее колено самопроизвольно начало подпрыгивать, покачивая девочку.
— Не думаю, что у вас это получится, — ответил Джулиан. — Раньше — да, теперь — вряд ли. А если и сможете, то совсем не так, как это могу сделаться.
Последние слова он произнес столь уверенно и столь же участливо одновременно, что у Сибиллы перехватило дыхание, и она вдруг ощутила себя в совершенно глупом положении. Когда Джулиан соскользнул с кушетки и очутился напротив, чуть приобняв за бедра так, что руки образовали уютный уголок между ней и дочерью, пристроившейся на колене, Сибилла почувствовала, что ее руки покрываются гусиной кожей.
— Приходи ко мне ночью снова, и я смогу убедить тебя в своей искренности, — наконец произнес Гриффин.
В голове Сибиллы пронзительно зазвенели предупреждающие колокольчики.
— Боюсь, это невозможно. Или вы меня не услышали? Мне совершенно не нужны близкие отношения с кем-либо. Это во-первых. А во-вторых, пожалуйста, возьмите у меня ребенка. — Гриффин не пошевелился, и Сибилла неохотно посмотрела в его лицо. Там не было и тени иронии, одно лишь внимание. — Кстати, не пытайтесь меня преследовать, предупреждаю, я ядовита, как змея!
Он лишь покачал головой в ответ, придвигая свое лицо ближе.
— Не думаю, что вы правы, — прошептал он в ответ и неожиданно мягко приник к ее губам.
— Ба! — восхищенно отозвалась Люси и звучно хлопнула отца по щеке.
Не в силах справиться со смехом, Сибилла обратилась к девочке:
— Ты абсолютно права, леди Люси! Я согласна, что поведение твоего отца безобразно!
— Прошу прощения у миледи и милорда, — раздался голос со стороны приоткрытой двери, в которой неожиданно замаячила Маррин. Лицо няньки, совершенно больное, с черными кругами вокруг глаз, выглядело ужасающе. — Я не хотела прерывать вашей беседы, но лорд Гриффин велел доложить, если мне станет совсем уж худо…
Джулиан немедленно вскочил с кушетки:
— Маррин, ты можешь говорить яснее?
Дико расширив глаза, женщина с трудом дошла до середины террасы.
— Я думаю, что болезнь дошла и до меня, милорд, — еле прохрипела нянька. — Я уже запаковала вещи, чтобы убраться отсюда в Лондон…